Геннадий Черкашин, щадя читателя-ребенка, не описывает подробности тогдашнего ленинградского быта, укрывает его от ужасов войны, как делают это и взрослые герои его блокадной сказки - мама, бабушка, дедушка. В их доме много месяцев нет тепла, света, воды, еды, но взрослые находят в себе силы на улыбку и смех, подбадривают маленькую девочку, которая не расстается с куклой, подаренной перед войной дедушкой-профессором. «А теперь будем пить чай “белая ночь”, - говорила мама, наливая в чашки кипяток, один лишь кипяток, потому что заварка давно уже кончилась. А бабушка рассмеялась и проговорила: « Ну и выдумщица ты, “белая ночь” - вполне удачное название. А ты как находишь? - спросила она у дедушки…»
К счастью, девочку вместе с мамой (директором детского дома) удалось вывезти из осажденного города. Они возвращаются после Победы в свой чудом уцелевший дом, изо всех сил надеясь встретить там бабушку с дедушкой. Но еще одного чуда не случается - они погибли, в доме живут чужие люди, которые продали все их вещи в комиссионный магазин, а маме с девочкой оставлена лишь пустая комната с выбитым стеклом. Им приходится начинать жизнь сначала. Но они уже научились за войну не ломаться под тяжестью обстоятельств, научились самому настоящему мужеству. Да бог с ними, с прекрасными фарфоровыми чашками и изящной скатертью. Но в магазине, за толстым витринным стеклом томится в заточении дедушкин подарок, единственная память о нем - кукла Маша, которую девочка любила больше всех других игрушек. Каждый день после уроков она прибегает к витрине и разговаривает с куклой, пересказывая ей новости и любимые книжки. И в какой-то момент мама решает во что бы то ни стало вернуть драгоценную игрушку домой. Можно себе представить, что это значило тогда, сразу после войны… Долго и трудно мама копит деньги, девочка ни о чем не напоминает, ничего себе не просит, сама готовит маме обед, когда та возвращается домой поздно, без сил. Для современного маленького ребенка, который привык быть в центре вселенной, привык, чтобы взрослые служили ему, это какая-то иная, непредставимая реальность. И он с удивлением узнает, что, оказывается, можно быть счастливым, почти ничего не имея, если не получать, а отдавать, надеяться и терпеливо ждать.
Эту книгу нужно читать не спеша, хотя можно с легкостью одолеть за один вечер. Она рождает долгие, подробные разговоры о многих важных вещах. О потерях, верности и честности; о том, что вещи, какими бы прекрасными они ни были, могут быть ценны не сами по себе, а лишь благодаря памяти о человеке, благодаря любви, явленной через них.
А еще эту маленькую книжку можно долго и внимательно рассматривать, потому что иллюстрировали ее замечательные питерские художники Г.А.В. Траугот. Это загадочное, сказочное имя - коллективный псевдоним отца и двух сыновей - Георгия, Александра и Валерия Трауготов. Они тоже пережили блокаду, и их рисунки к «Кукле» показывают жизнь людей во время войны такой, какой она была. И то, о чем ребенок не узнает из текста книги, он «прочтет» из иллюстраций. Уютный довоенный мир, гостиная, где вечерами вся семья собирается вместе под абажуром; нарядная кукла, мерцающее волшебными огоньками сказочно-счастливое детство… А дальше - заклеенные крест-накрест окна; разрушенные дома с обнаженными лестничными пролетами; фашистские самолеты с черными крестами, сбрасывающие бомбы на город; люди с саночками, везущие чайники с сырой невской водой, а порой и завернутые в простынку мертвые детские тельца размером не больше куклы… Но главное - лица. Лица детей и взрослых.
Жанр повествования обозначен автором как «рассказ», хотя, конечно же, это самая настоящая сказка, такая, какой ее представляют дети, - с яркими положительными и отрицательными героями, с сюжетом, который затягивает все сильнее. Чем дальше, тем страшнее, но теплится надежда: а вдруг девочка и кукла все-таки встретятся?.. Но история заканчивается по-андерсеновски грустно. Нет, не встретятся. Мама девочки не успела спасти куклу. Финал горький, но мы явственно чувствуем, что эта тяжкая потеря не сломит маленькую девочку, она сумеет устоять. Как сумели устоять в блокаду, не растерять в себе человеческое ее мама, бабушка, дедушка.
« - Мы опоздали. - Понурившись, мама тяжело опустилась на табурет. - Мы опоздали на целую неделю, - повторила она. - Кто-то уже купил твою Машу.
Мама не смотрела на девочку. Она сидела, не шелохнувшись, и смотрела на крышу противоположного дома. Девочка тихо подошла к ней и провела рукой по ее рано поседевшим волосам.
Ничего, мама, - сказала девочка. - Ничего…»
Так заканчивается эта пронзительная история, которую обязательно нужно прочесть нашим детям. Не только потому, что этой зимой в городе на Неве будут торжественно отмечать 70-летие снятия блокады. «Кукла» излечивает детей от чрезмерной любви к себе и поворачивает их удивленные, распахнутые глаза к другим людям.
Елена Литвяк
Г. Черкашин
Посвящается Юлии Михайловне Лазуркиной
Cразу же после уроков девочка бежала к комиссионному магазину. Она вприпрыжку спускалась с крыльца, сворачивала налево, в конце квартала снова сворачивала налево и две остановки пробегала вдоль трамвайного маршрута номер одиннадцать, потом нужно было повернуть направо и бежать одну автобусную остановку - здесь на углу и находился комиссионный магазин. Но чтобы увидеть куклу в витрине, нужно было ещё раз повернуть за угол вот на этом углу сердце её билось особенно сильно, и было больно, и не хватало воздуха: а вдруг, думала она, вдруг там куклы уже нет.
Однако кукла всё ещё была здесь. Вместе с плюшевым медвежонком. Медвежонок смотрел на куклу и протягивал ей голубой и красный резиновый мяч - она смотрела на прохожих, которые проходили мимо, каждый по своим делам.
Здравствуй, Машенька, а вот и я, - говорила девочка и становилась так, чтобы кукла смотрела только на неё, и ей казалось, что, увидев её, кукла начинает улыбаться. Девочка моргала и тоже улыбалась. - Ты соскучилась? спрашивала она, подходя вплотную к витрине. - Ты ждала меня?.. А я принесла тебе книжку показать, с красивыми картинками. Подожди, я сейчас её достану из портфеля.
Девочка поставила портфель на тротуар и вытащила из него книжку. Это были сказки дядюшки Римуса. И девочка первым делом показала кукле красивую обложку и сказала:
Вот, видишь, это братец Кролик, а вот это… братец Лис. Знаешь, братец Лис хотел съесть братца Кролика, но братец Кролик был такой хитренький и такой умный, что братец Лис оказался в дураках.
Перелистывая книжку и показывая кукле картинки, девочка пересказала ей все сказки.
Ну, тебе понравилась книжка? - спросила девочка, когда закрыла последнюю страницу. А мне она очень понравилась, очень-очень! Ах, Машенька, - продолжала девочка, если бы ты только знала, как мне хочется, чтобы ты вернулась домой. Мама обещала, что она тебя вернёт, ты только подожди. Мы только сошьём тебе новое платье из моего старого, из которого я уже выросла, и я тебе завяжу мой голубой бант.
Куклу в витрине магазина девочка увидела случайно и сразу же узнала её. Это была Маша, её кукла, которую ей перед войной подарил дедушка, профессор. Он привёз её из Швеции, куда ездил по научным делам, привёз специально в подарок девочке в день её рождения. Когда дедушка дарил куклу девочке, все гости рассмеялись, потому что и кукла, и девочка были одного роста. Они даже спали в одной кроватке, и девочку всегда удивляло, почему Маша такая послушная: сразу же, как только мама укладывала её в кровать, она закрывала глаза, и мама говорила: «Вот видишь, какая Машенька умница, видишь, она уже и глазки закрыла, и в кроватке не вертится, как ты, а лежит тихо-тихо, спит».
Девочка рассталась с Машенькой в блокаду. Стояла холодная-холодная зима, это девочка помнила. Серебристые, в красивых узорах, замёрзшие окна. В столовой стояла круглая железная печка - «буржуйка» с изогнутой, как у самовара, трубой. Мама растапливала её утром и вечером. Дров не было, поэтому приходилось ломать стулья, а потом их рубить на маленькие чурочки. Ах, как хорошо вспыхивал огонь в «буржуйке», когда мама бросала в огонь свёрнутую в жгут газету! Огонь в печке гудел, на конфорке закипал чайник, и так не хотелось, чтобы «буржуйка» остывала. И бабушка, и дедушка, и мама, и девочка, кто в пальто, а кто в шубе, садились вокруг «буржуйки» и тянули к ней, к её дышащим жаром бокам руки, и тепло горячило ладошки, а ещё щёки, губы и шею. «А теперь будем пить чай „белая ночь“», - говорила мама, наливая в чашки кипяток, один лишь кипяток, потому что заварка давно уж кончилась. И мама, когда это случилось, сказала: «Ну ничего, будем теперь пить чай „белая ночь“». А бабушка рассмеялась и проговорила: «Ну и выдумщица ты, „белая ночь“ - вполне удачное название, а ты как находишь?» - спросила она у дедушки, и дедушка сказал: «Да, милая, новый вид чая вполне адекватен действительности». - «Дедушка, - спросила тогда девочка, - это что ещё за слово такое непонятное?» - «Немножко ещё подрастёшь и узнаешь», - смеясь, сказал дедушка.
Ещё помнила девочка, как они с мамой ходили с санками и с ведром и бидончиком на Неву, к проруби, за водой. Она помнила, что в одном месте на проспекте на боку лежал трамвай большой, заиндевевший, присыпанный снежком трамвай с прижатой к крыше дугой и заиндевевшими колёсами. «Что это с трамваем? - спросила девочка. - Он что, спит?» «Да, - сказала мама. - Он как наша соседка: она легла спать и не проснулась». - «Почему наша соседка не проснулась?» - спросила девочка. «У неё уже не было сил проснуться, - сказала мама, - и она замёрзла».
Возле проруби было очень скользко от расплескавшейся и сразу же замёрзшей воды, и мама говорила: «Сюда надо приходить на фигурных коньках, а не в ботах». Хорошо было, когда лёд присыпало свежим снегом, тогда никто не поскальзывался, и не падал, и не ронял в прорубь своего ведра. Одна бабушка уронила в прорубь свой бидончик и заплакала, и мама ей сказала: «Не надо плакать, вот, возьмите наш, у нас дома есть ещё один». - «Я вам непременно верну, - сказала эта бабушка. - Мы ведь ещё и не раз с вами здесь встретимся». Но девочка больше никогда не видела этой незнакомой бабушки, потому что вскоре мама, вернувшись с работы, сказала, что ей поручили вывезти из Ленинграда по Ледовой дороге ребят и что нужно немедленно готовиться в дорогу. «Я возьму с собой Машу», - сказала девочка. «Нет, - сказала мама, - Маша останется дома!» Девочка заплакала - так ей не хотелось расставаться с Машей. «Твоя Маша займёт много места, - сказала бабушка, вытирая у неё слёзы, - и в машине не хватит места какому-нибудь мальчику или девочке. Пусть Маша остаётся с нами. Нам она будет напоминать о тебе, хорошо?» «Хорошо», - согласилась девочка.
Она запомнила ту ночь: мокрый снег, который залетал под платок и залеплял глаза, взрывы бомб впереди, завывание мотора, плач какого-то мальчика, шёпот мамы: «Потерпите, ребята, уже недолго осталось, а когда мы приедем, то всех вас напоят сладким горячим чаем». А вот что было дальше, девочка не помнила, не помнила, как они ехали в поезде и как оказались в городе Мышкине на Волге. Всё это время она болела, у неё был сильный жар, воспаление лёгких.
Весну в Мышкине она уже помнила: ледоход на Волге и жеребёночка, которого звали Гришкой и который скакал по двору детдома и брыкался. Ещё она помнила, как они собирали подснежники и ландыши. Помнила полёт ласточек и их гнёзда под крышей. А ещё она помнила, как все детдомовские дети спрашивали: «А почему город прозвали Мышкин?» и пели: «Мышкин, мышка, мышка-норушка, отзовись, откликнись из своей норушки, где твои детки кушают котлетки».
Г. Черкашин
Посвящается Юлии Михайловне Лазуркиной
Cразу же после уроков девочка бежала к комиссионному магазину. Она вприпрыжку спускалась с крыльца, сворачивала налево, в конце квартала снова сворачивала налево и две остановки пробегала вдоль трамвайного маршрута номер одиннадцать, потом нужно было повернуть направо и бежать одну автобусную остановку - здесь на углу и находился комиссионный магазин. Но чтобы увидеть куклу в витрине, нужно было ещё раз повернуть за угол вот на этом углу сердце её билось особенно сильно, и было больно, и не хватало воздуха: а вдруг, думала она, вдруг там куклы уже нет.
Однако кукла всё ещё была здесь. Вместе с плюшевым медвежонком. Медвежонок смотрел на куклу и протягивал ей голубой и красный резиновый мяч - она смотрела на прохожих, которые проходили мимо, каждый по своим делам.
Здравствуй, Машенька, а вот и я, - говорила девочка и становилась так, чтобы кукла смотрела только на неё, и ей казалось, что, увидев её, кукла начинает улыбаться. Девочка моргала и тоже улыбалась. - Ты соскучилась? спрашивала она, подходя вплотную к витрине. - Ты ждала меня?.. А я принесла тебе книжку показать, с красивыми картинками. Подожди, я сейчас её достану из портфеля.
Девочка поставила портфель на тротуар и вытащила из него книжку. Это были сказки дядюшки Римуса. И девочка первым делом показала кукле красивую обложку и сказала:
Вот, видишь, это братец Кролик, а вот это… братец Лис. Знаешь, братец Лис хотел съесть братца Кролика, но братец Кролик был такой хитренький и такой умный, что братец Лис оказался в дураках.
Перелистывая книжку и показывая кукле картинки, девочка пересказала ей все сказки.
Ну, тебе понравилась книжка? - спросила девочка, когда закрыла последнюю страницу. А мне она очень понравилась, очень-очень! Ах, Машенька, - продолжала девочка, если бы ты только знала, как мне хочется, чтобы ты вернулась домой. Мама обещала, что она тебя вернёт, ты только подожди. Мы только сошьём тебе новое платье из моего старого, из которого я уже выросла, и я тебе завяжу мой голубой бант.
Куклу в витрине магазина девочка увидела случайно и сразу же узнала её. Это была Маша, её кукла, которую ей перед войной подарил дедушка, профессор. Он привёз её из Швеции, куда ездил по научным делам, привёз специально в подарок девочке в день её рождения. Когда дедушка дарил куклу девочке, все гости рассмеялись, потому что и кукла, и девочка были одного роста. Они даже спали в одной кроватке, и девочку всегда удивляло, почему Маша такая послушная: сразу же, как только мама укладывала её в кровать, она закрывала глаза, и мама говорила: «Вот видишь, какая Машенька умница, видишь, она уже и глазки закрыла, и в кроватке не вертится, как ты, а лежит тихо-тихо, спит».
Девочка рассталась с Машенькой в блокаду. Стояла холодная-холодная зима, это девочка помнила. Серебристые, в красивых узорах, замёрзшие окна. В столовой стояла круглая железная печка - «буржуйка» с изогнутой, как у самовара, трубой. Мама растапливала её утром и вечером. Дров не было, поэтому приходилось ломать стулья, а потом их рубить на маленькие чурочки. Ах, как хорошо вспыхивал огонь в «буржуйке», когда мама бросала в огонь свёрнутую в жгут газету! Огонь в печке гудел, на конфорке закипал чайник, и так не хотелось, чтобы «буржуйка» остывала. И бабушка, и дедушка, и мама, и девочка, кто в пальто, а кто в шубе, садились вокруг «буржуйки» и тянули к ней, к её дышащим жаром бокам руки, и тепло горячило ладошки, а ещё щёки, губы и шею. «А теперь будем пить чай „белая ночь“», - говорила мама, наливая в чашки кипяток, один лишь кипяток, потому что заварка давно уж кончилась. И мама, когда это случилось, сказала: «Ну ничего, будем теперь пить чай „белая ночь“». А бабушка рассмеялась и проговорила: «Ну и выдумщица ты, „белая ночь“ - вполне удачное название, а ты как находишь?» - спросила она у дедушки, и дедушка сказал: «Да, милая, новый вид чая вполне адекватен действительности». - «Дедушка, - спросила тогда девочка, - это что ещё за слово такое непонятное?» - «Немножко ещё подрастёшь и узнаешь», - смеясь, сказал дедушка.
Ещё помнила девочка, как они с мамой ходили с санками и с ведром и бидончиком на Неву, к проруби, за водой. Она помнила, что в одном месте на проспекте на боку лежал трамвай большой, заиндевевший, присыпанный снежком трамвай с прижатой к крыше дугой и заиндевевшими колёсами. «Что это с трамваем? - спросила девочка. - Он что, спит?» «Да, - сказала мама. - Он как наша соседка: она легла спать и не проснулась». - «Почему наша соседка не проснулась?» - спросила девочка. «У неё уже не было сил проснуться, - сказала мама, - и она замёрзла».
Г. Черкашин
Посвящается Юлии Михайловне Лазуркиной
Cразу же после уроков девочка бежала к комиссионному магазину. Она вприпрыжку спускалась с крыльца, сворачивала налево, в конце квартала снова сворачивала налево и две остановки пробегала вдоль трамвайного маршрута номер одиннадцать, потом нужно было повернуть направо и бежать одну автобусную остановку - здесь на углу и находился комиссионный магазин. Но чтобы увидеть куклу в витрине, нужно было ещё раз повернуть за угол вот на этом углу сердце её билось особенно сильно, и было больно, и не хватало воздуха: а вдруг, думала она, вдруг там куклы уже нет.
Однако кукла всё ещё была здесь. Вместе с плюшевым медвежонком. Медвежонок смотрел на куклу и протягивал ей голубой и красный резиновый мяч - она смотрела на прохожих, которые проходили мимо, каждый по своим делам.
Здравствуй, Машенька, а вот и я, - говорила девочка и становилась так, чтобы кукла смотрела только на неё, и ей казалось, что, увидев её, кукла начинает улыбаться. Девочка моргала и тоже улыбалась. - Ты соскучилась? спрашивала она, подходя вплотную к витрине. - Ты ждала меня?.. А я принесла тебе книжку показать, с красивыми картинками. Подожди, я сейчас её достану из портфеля.
Девочка поставила портфель на тротуар и вытащила из него книжку. Это были сказки дядюшки Римуса. И девочка первым делом показала кукле красивую обложку и сказала:
Вот, видишь, это братец Кролик, а вот это… братец Лис. Знаешь, братец Лис хотел съесть братца Кролика, но братец Кролик был такой хитренький и такой умный, что братец Лис оказался в дураках.
Перелистывая книжку и показывая кукле картинки, девочка пересказала ей все сказки.
Ну, тебе понравилась книжка? - спросила девочка, когда закрыла последнюю страницу. А мне она очень понравилась, очень-очень! Ах, Машенька, - продолжала девочка, если бы ты только знала, как мне хочется, чтобы ты вернулась домой. Мама обещала, что она тебя вернёт, ты только подожди. Мы только сошьём тебе новое платье из моего старого, из которого я уже выросла, и я тебе завяжу мой голубой бант.
Куклу в витрине магазина девочка увидела случайно и сразу же узнала её. Это была Маша, её кукла, которую ей перед войной подарил дедушка, профессор. Он привёз её из Швеции, куда ездил по научным делам, привёз специально в подарок девочке в день её рождения. Когда дедушка дарил куклу девочке, все гости рассмеялись, потому что и кукла, и девочка были одного роста. Они даже спали в одной кроватке, и девочку всегда удивляло, почему Маша такая послушная: сразу же, как только мама укладывала её в кровать, она закрывала глаза, и мама говорила: «Вот видишь, какая Машенька умница, видишь, она уже и глазки закрыла, и в кроватке не вертится, как ты, а лежит тихо-тихо, спит».
Девочка рассталась с Машенькой в блокаду. Стояла холодная-холодная зима, это девочка помнила. Серебристые, в красивых узорах, замёрзшие окна. В столовой стояла круглая железная печка - «буржуйка» с изогнутой, как у самовара, трубой. Мама растапливала её утром и вечером. Дров не было, поэтому приходилось ломать стулья, а потом их рубить на маленькие чурочки. Ах, как хорошо вспыхивал огонь в «буржуйке», когда мама бросала в огонь свёрнутую в жгут газету! Огонь в печке гудел, на конфорке закипал чайник, и так не хотелось, чтобы «буржуйка» остывала. И бабушка, и дедушка, и мама, и девочка, кто в пальто, а кто в шубе, садились вокруг «буржуйки» и тянули к ней, к её дышащим жаром бокам руки, и тепло горячило ладошки, а ещё щёки, губы и шею. «А теперь будем пить чай „белая ночь“», - говорила мама, наливая в чашки кипяток, один лишь кипяток, потому что заварка давно уж кончилась. И мама, когда это случилось, сказала: «Ну ничего, будем теперь пить чай „белая ночь“». А бабушка рассмеялась и проговорила: «Ну и выдумщица ты, „белая ночь“ - вполне удачное название, а ты как находишь?» - спросила она у дедушки, и дедушка сказал: «Да, милая, новый вид чая вполне адекватен действительности». - «Дедушка, - спросила тогда девочка, - это что ещё за слово такое непонятное?» - «Немножко ещё подрастёшь и узнаешь», - смеясь, сказал дедушка.
Ещё помнила девочка, как они с мамой ходили с санками и с ведром и бидончиком на Неву, к проруби, за водой. Она помнила, что в одном месте на проспекте на боку лежал трамвай большой, заиндевевший, присыпанный снежком трамвай с прижатой к крыше дугой и заиндевевшими колёсами. «Что это с трамваем? - спросила девочка. - Он что, спит?» «Да, - сказала мама. - Он как наша соседка: она легла спать и не проснулась». - «Почему наша соседка не проснулась?» - спросила девочка. «У неё уже не было сил проснуться, - сказала мама, - и она замёрзла».
ученик 2 класса Пустынный Денис
Скачать:
Предварительный просмотр:
https://accounts.google.com
Подписи к слайдам:
Презентация на тему: «Прочти книгу о блокадном Ленинграде» (посвящается 70-летию полного освобождения Ленинграда от блокады) Пустынный Денис Лицей №387 2«В» класс
Предварительный просмотр:
Чтобы пользоваться предварительным просмотром презентаций создайте себе аккаунт (учетную запись) Google и войдите в него: https://accounts.google.com
Подписи к слайдам:
Геннадий Александрович Черкашин Родился 13 сентября 1936 года в городе Севастополь. Здесь он провел свое детство и юность. Второй родиной для Черкашина стал Ленинград. Геннадий Александрович закончил Ленинградский университет, защитил диссертацию и сделал открытия в области физики. Талантливый ученый- физик начал писать еще в университете. После 30лет посвятил свою жизнь литературному творчеству. Является автором одного из лучших рассказов о ленинградской блокаде « Кукла», написанном в 1989году. Умер писатель 21 июня 1996 года. Похоронен в Севастополе.
«КУКЛА» Главные герои рассказа мама и ее дочка возвращаются в родной Ленинград, после снятия блокады. Пожилые мамины родители не выжили в блокадном Ленинграде. Квартиру заняла другая семья. Вещи были разграблены. Нужно было начинать жить заново.
Предварительный просмотр:
Чтобы пользоваться предварительным просмотром презентаций создайте себе аккаунт (учетную запись) Google и войдите в него: https://accounts.google.com
Подписи к слайдам:
Встреча с Машенькой Однажды, девочка, провожая подругу, в окне комиссионного магазина, увидела свою куклу Машеньку, которую ей подарил ее дедушка. Он привез куклу перед самой войной из Швеции. Девочка привела в магазин маму, они обнаружили там еще и голубой сервиз. Вещи сдали новые жильцы их квартиры.
Предварительный просмотр:
Чтобы пользоваться предварительным просмотром презентаций создайте себе аккаунт (учетную запись) Google и войдите в него: https://accounts.google.com
Подписи к слайдам:
Кому война, а кому и мать родная Мама с девочкой поспешили к ним в надежде на то, что они заберут из магазина и отдадут им хотя бы куклу - единственную память о прошлом. Но поспешили напрасно. Бывают очень жадные и жестокие люди. Мама пообещала дочке, что они накопят денег и обязательно выкупят куклу. Не успели совсем чуть-чуть.
Грустная история Я считаю, что это лучшая книга для первого знакомства со страшным блокадным временем. Я хочу, чтобы все дети прочитали ее. Взрослые тоже не смогут остаться равнодушными. Эта грустная до слез история заканчивается очень печально, но правдиво.
Предварительный просмотр:
Чтобы пользоваться предварительным просмотром презентаций создайте себе аккаунт (учетную запись) Google и войдите в него: https://accounts.google.com
Подписи к слайдам:
Сильная духом Меня поразила девочка, которая очень рано повзрослела духом. Она не заплакала, когда узнала, что ее куклу уже купили, хотя она безумно мечтала о ней. В ней хватило сил поддержать и пожалеть свою маму. Я уверен, что девочка вырастет добрым, отзывчивым, милосердным человеком. Я буду стараться быть похожим на нее.
Спасибо за внимание!
Источники информации Рассказ Г.А.Черкашина «Кукла» - Ленинград «Детская литература» Ленинградское отделение 1989 год Интернет «Википедия»- Биография Г.А.Черкашина
