Нас обманули, говорят жены боевиков «Исламского государства» (организация запрещена в России, — прим. ред.): «Мы жертвы», — настаивают они, остальные бросают на них недружелюбные взгляды, и более того, кажется, готовы их ударить. Кто из этих женщин жертва в этом лагере на севере Ракки, где они скрываются, сбежав из бывшей сирийской столицы «Исламского государства», не предмет для спекуляций: есть те, кому пришлось подчиниться ИГИЛ и те, кто сделал свой выбор сознательно. Разница предельно ясна, невозможность общения неизбежна. Дженан Мусса, телерепортер телеканала Al Aan не доверяет ничьим исследованиям, она полагается лишь на то, что слышит, видит и понимает, снимая для Ближнего Востока (она начала это делать с первых эпизодов «арабской весны»). Она встретилась с несколькими женами «Исламского государства», которых захватили в плен курды, когда те сбегали из Ракки. Семь жен — из Ливана, Туниса, Сирии, Дагестана — иностранных боевиков «Исламского государства» из Франции, Мали, Туниса и Турции. Эти женщины не сдались, не нашли там убежище: их захватили в плен. Есть и жены из Индонезии, приехавшие в Ракку, чтобы примкнуть к боевикам Аль-Багдади: на фотографиях дети, разноцветные хиджабы, неожиданные улыбки, но индонезийки не разговаривают с Муссой, говорят: «Мы жертвы». Когда другие сирийки, бежавшие из Ракки после многолетнего плена и рабства, слышат их слова, когда улавливают слово «жертва» (его произнесли девушки, сознательно отправившиеся в Ракку, чтобы стать «женами Исламского государства»), они теряют самообладание: «Они хотели их побить», — пишет Мусса в Твиттере. «Что вы делаете в нашей стране?— спрашивают сирийки. — Это вы виноваты в нашем бедственном положении». Миф об «Исламском государстве», о его яростном могуществе укрепили в том числе и эти женщины, эти девушки, покинувшие свои страны, солгав всем — родителям, друзьям, женихам — лишь для того, чтобы получить когда-то желанный статус, стать женой самых могущественных на тот момент джихадистов.
Контекст
Роль женщин в джихаде преуменьшена
Русская служба RFI 13.09.2016Женщины в главном городе ИГ: жизнь, которой больше нет
Deutsche Welle 10.04.2016Какую роль играют женщины в ИГ?
Atlantico 12.07.2015Опасные женщины ИГИЛ
Al Hayat 06.02.2015Сирийки не могут простить этим иностранкам того, что они сделали, до сих пор, когда бедственное положение всех объединило, они не хотят, не могут забыть, и сирийские демократические силы, сотрудничающие с войсками коалиции под руководством западных сил и с курдами, чтобы освободить Ракку, создали отдельные зоны для жен «Исламского государства». Когда семьи «Исламского государства» берут в плен, начинаются допросы со стороны союзнических сил: в зависимости от ответов допрашиваемые могут оказаться в тюрьме или в особой зоне лагерей для выходцев из Ракки. В этих местах нет раскаявшихся, есть те, кто пытался достигнуть границы и незаметно проскользнуть в Турцию: возможно, посольства их стран смогут вывести их домой, а может быть и нет, установленной процедуры еще не существует. Но сосуществование с сирийками и сирийцами в Ракке невозможно.
Индонезийки выступают в свою защиту: «ИГИЛ обманул нас своей пропагандой», — говорят они, они ошиблись в своих оценках, рассчитывая участвовать в создании истории, казавшейся им чарующей и революционной, однако она оказалась полна лишь крови и жестокости. Но Мусса, слышавшая множество разных слухов, годами разбирающая свидетельства с противоположными оценками, часто становящаяся объектом критики и даже угроз со стороны «Исламского государства», не останавливается на «виктимизме». «То есть вы увидели видеозаписи с тем, как обезглавливают людей, и подумали: пойдем-ка присоединимся к Исламскому государству?», — спрашивает она. Индонезийки не отвечают. Объяснить ярый идеологический раж сложно, даже когда он достиг своего пика, не говоря уже о том, когда ты сбежал от него, испытав разочарование. Но порой молчания недостаточно, более того, оно становится оскорбительно, поэтому Мусса обращается к женщине из Ливана, раскаявшейся иностранке. Нур Аль-Гуда, так ее зовут, жалеет о том, что хотела вступить в «Исламское государство», не винит пропаганду, не говорит, что «все оказалось не так, как я думала», не перетягивает на себя одеяло жертвы, говорит, что хочет поскорее вернуться домой, и рассказывает: женщин «Исламского государства» запирали в ночлежках, они ничего не могли поделать, если болели их дети, никто не вызывал врачей, никого это не волновало, и матери не могли обращаться за помощью. Но с вами были «сабайи», рабыни?— спрашивает, выключив камеру, Мусса. Эта жена говорит, что нет, она их не видела, но слышала об изнасиловании девятилетней девочки: после изнасилования ей требовался врач, который, по всей вероятности, так и не приехал.
Мусса не знает, искренни ли это сожаление, раскаяние, желание вернуться домой, но она одержима чувством солидарности и взаимопомощи: всякий раз, когда она публикует фильм на своем канале, она получает множество комментариев, где ей желают как можно скорее стать рабыней «Исламского государства». В том числе и по этой причине она спрашивает: но вы как-то помогали рабыням? Помогали им сбежать? На этот раз ответ есть, и он заставляет сожалеть о молчании индонезиек. Да, жены «Исламского государства» помогли сбежать нескольким рабыням, но отнюдь не потому, что те круглые сутки подвергались насилию. Не из жалости, не из солидарности и не из-за ужаса. Они помогли им сбежать, потому что ревновали, что их мужья проводят больше времени с рабынями, а не с ними: мы приехали сюда, потому что верим в дело, потому что нам нужен статус жен, и должны предоставить вам все время, чтобы вы проводили его с неверными рабынями? Так некоторым рабыням удалось сбежать, жены открыли им двери, чтобы вернуть внимание мужей. Эта солидарность, которая, на самом деле, солидарностью не является, это эгоизм, ревность, и если кто-то называет себя сегодня «жертвой», нужно внимательно присмотреться, нет ли поблизости настоящих жертв.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.
Попавшая в заложники к боевикам «Исламского государства» американка Кайла Мюллер была убита после многократных изнасилований лидером этой экстремистской группировки.
Об этом рассказали две молодые девушки и женщина, которым удалось бежать от джихадистов. На севере Ирака с ними встретился корреспондент Би-би-си Пол Вуд.
Собеседницы Пола Вуда – езидки. Эта этноконфессиональная группа исповедует особую религию, отличную от ислама. “Исламское государство”, захватившее большинство мест проживания езидов, считает их язычниками, мужчин и мальчиков убивает, а женщин обращает в сексуальное рабство.
Даляль было 15 лет, когда ее захватили боевики ИГ и увезли на рынок, где торговали рабынями.
Она рассказывает, как около 60 девушек и женщин-езидок построили в ряд на территории белой виллы на берегу озера в сирийской Ракке. Парализованные страхом, они ждали, пока боевики расхаживали взад-вперед, выбирая понравившихся. Некоторые брали одну девушку, другие – полдюжины.
В какой-то момент появился мужчина в белом дишдаше – традиционной арабской долгополой рубахе. У него была длинная черная с проседью борода, лицо скрывалось под черным платком.
Его сопровождали телохранители. Остальные боевики почтительно расступились. Мужчина уставился на девушек.
“Возьмите эту. И эту”, – указал он сопровождавшим его вооруженным людям. Всего он выбрал девять девушек.
“Вы все примете ислам, – приказал он. – И вы пойдете со мной”.
Разговоры шепотом
Даляль рассказывала свою историю шепотом, глядя куда-то в пространство.
Телохранители вытолкнули девушек из шеренги и увели их в дом этого мужчины. Всем им не было и 18 лет.
Мужчину звали Абу-Халед. Много позже Даляль узнала, что имя, под которым он был известен в мире, – Абу Бакр аль-Багдади, лидер “Исламского государства”.
Будучи рабыней ИГ, – а этот термин боевики используют открыто, – Даляль встретилась с американской заложницей Кайлой Мюллер – молодой, идеалистически настроенной сотрудницей благотворительной организации. Мюллер была похищена в августе 2013 года в Сирии и оказалась в руках боевиков ИГ.
Ранее в этом году с подачи американских официальных лиц появлялись сообщения о том, что Кайла якобы “живет в семье” или что она приняла ислам и вышла замуж. Правда оказалась более трагичной.
Поначалу Даляль не имела возможности лично встретиться с Кайлой. Это случилось, когда она и другая молодая девушка, 13-летняя Сусанна, попытались убежать из дома аль-Багдади, но были пойманы и брошены в тюрьму.
Они оказались в одной камере с Кайлой, которая тут же взяла их под свою опеку.
“Когда боевики ИГ приносили нам еду, Кайла ела очень мало, – рассказывает Сусанна. – Она старалась, чтобы мы не голодали”.
Тюремщики приказали девушкам не общаться друг с другом, поэтому они в основном говорили шепотом. Сусанна утверждает, что Кайла немного знала арабский язык.
“Она сказала, что ИГ ее научило. Она могла с нами общаться”, – говорит Сусанна.
До сих пор очень мало было известно о пребывании Кайлы в плену у боевиков ИГ. Она рассказала сидевшим с ней в камере девушкам, что после похищения ее пытали: у нее вырвали ногти. Боевики пытались заставить американку признаться, что она шпионка.
Но в основном девушки коротали долгие часы в заключении, разговаривая о более приятных вещах.
“Мы рассказали ей о нашей жизни в деревне, а она – о своей жизни в Америке”, – говорит Даляль.
“У Кайлы были книги. Она их постоянно читала”, – говорит Сусанна.
“Забудь о родителях”
Каждый день тюремные надзиратели приходили и спрашивали: “Вы молились? Читали Коран?”
Кайла их боялась, говорит Даляль, поэтому она молилась. Но ислам она не приняла. Через некоторое время всех перевезли из тюрьмы в дом человека по имени Абу Сайяфф.
Вскоре после этого позвонил аль-Багдади, и Даляль с Сусанной послали к нему. “Если вы снова попытаетесь сбежать, наказание будет более суровым. Мы вас убьем”, – сказали им.
Это предупреждение девушки восприняли всерьез. Когда они находились в доме аль-Багдади, еще до тюрьмы, он показал им на своем ноутбуке видео обезглавливания заложников – граждан стран Запада.
“Это случится, если вы не примете ислам, если вы не согласитесь выйти замуж за того, кого мы назовем, – сказали им. – Забудьте своих родителей, вы никогда отсюда не сбежите”.
“Четвертая жена”
Следующей к аль-Багдади вызвали Кайлу. Она вернулась в потрясенном состоянии, как рассказывает Даляль. “Кайла рассказала, что он сказал ей: “Я на тебе женюсь. Если бы откажешься, я отрежу тебе голову, как и твоим друзьям”, – вспоминает Даляль.
Американке аль-Багдади тоже показал кадры, на которых запечатлено обезглавливание заложников, многих из которых она лично знала еще до того, как ее захватили.
Поначалу все девушки работали в прислуге. “Наша жизнь была очень тяжелой, – говорит Даляль. – Мы голодали, нас били. Они могли нас убить в любой момент”.
Но однажды вечером пришла жена хозяина дома Умм Сайяфф и увела Кайлу.
Американка вернулась в комнату девушек на следующий день и разрыдалась.
“Мы спросили ее, что случилось, – рассказывает Даляль. – Она сказала “Он сделал меня свой женой и изнасиловал”.
“Через два или три дня он вновь позвал Кайлу, – продолжает Даляль.- Он дал ей Коран. Каждый день он учил ее исламу. Он одел ее в черные одежды (абайю) и приказал другим мужчинам в доме не смотреть на нее”.
Аль-Багдади купил Кайле подарок – наручные часы. Он вел себя так, как будто она была его четвертой женой, говорит Даляль. К этому времени у него уже было три жены. Он не относился к ней как к рабыне, в отличие от девушек-езидок, которых он принуждал к сексу.
Кайла, однако, не приняла полностью ислам. Она не поддалась известному “стокгольмскому синдрому”. То, что с ней происходило, она продолжала называть изнасилованием.
“Она делала все, что хотел аль-Багдади. Она слишком боялась, чтобы что-то просить”, – говорит Даляль.
“Когда она возвращалась (от аль-Багдади), иногда она просто лежала, не говоря ни слова. Иногда она плакала под одеялом. Она пыталась скрывать это от нас. Она не хотела нас расстраивать, она хотела выглядеть сильной”, – добавляет Сусанна.
“Трофей”
Даляль и Сусанне сказали, что на следующей неделе их тоже “выдадут замуж”.
Они решили бежать, несмотря на угрозы аль-Багдади их убить, и предложили Кайле присоединиться к ним.
“Нет, они отрежут мне голову, как и моим друзьям-журналистам”, – сказала она. Американка посчитала, что их легче будет поймать, если она присоединится к девушкам. Она сказала девушкам-езидкам бежать без нее.
“Она боялась, что ей отрежут голову. Но она также заботилась о нас”, – говорит Даляль.
“Кайла была для нас как сестра или мать. Когда мы – Сусанна и я – плакали, она говорила нам, что мы вернемся домой, что мы вновь увидим своих родителей, – рассказывает Даляль. – Она была очень добрым человеком. Я никогда не забуду того, что она для нас сделала”.
Даляль и Сусанна смогли бежать из так называемого халифата к курдам на севере Ирака. Согласно боевикам ИГ, Кайла была убита во время авианалета иорданской авиации. Но еще одна женщина-езидка говорит, что это не так.
Амши было 17 лет, когда ее превратили в сексуальную рабыню Хаджи Мутазза, в то время человека номер два в иерархии “Исламского государства”.
Он рассказал Амши, что среди командиров халифата началось настоящее соперничество за Кайлу. Их привлекала ее светлая кожа и то, что она американка. Она была для них трофеем.
Хаджи Мутазз попытался заполучить Кайлу себе. Как утверждает Амши, он говорил ей, что аль-Багдади собирался убить американку, как только она ему надоест.
Хаджи Мутазз смеялся, когда увидел в прессе сообщения о том, что Кайла случайно погибла в ходе авианалета сил коалиции.
“Ее правительство тупое, – говорил он. – Мы ее убили”.
“Мы убили ее, потому что она американка. Если бы Обама захотел, он сказал бы Башару (Асаду, президенту Сирии) остановить авианалеты на наши позиции. Десять наших детей и женщин погибают каждый день. Это наша месть. Мы убьем любого американца, которого захватим в плен. Если какое-нибудь государство не захочет надавить на Башара, мы и их граждан убьем”, – заявил, по рассказам Амши, Хаджи Мутазз.
Правдоподобная история
Амши – единственный источник этой истории. Но она показалась мне очень умной и дееспособной молодой женщиной. Она руководила побегом и спасла пять девушек-езидок. Ее история была подробной и последовательной, без противоречий.
Представители американского правительства также разговаривали с ней и сделали вывод, что ее история правдоподобна.
Хаджи Мутазз погиб в ходе одного из авианалетов.
Абу Сайяфф, в доме которого аль-Багдади насиловал Кайлу, был убит в ходе операции американского спецназа.
Его жена Умм Сайяфф, которая уводила Кайлу к аль-Багдади, сейчас находится в тюрьме курдского города Сулеймания.
Аль-Багдади не видели на публике с тех пор, как более года назад он выступил к проповедью в Мосуле. Но он по-прежнему руководит “Исламским государством”.
Несколько тысяч девушек и женщин-езидок все еще остаются рабынями боевиков “халифата”.
Одним из участившихся случаев нарушения прав лиц женского пола на широкомасштабном уровне является захват в плен и распродажа женщин и молодых девушек на невольничьих рынках, насилие и инструментальное использование в операциях террористов-смертников.
Изданные муфтиями салафитского толка экзотические фетвы, не имеющие никаких рациональных оснований, дали повод для бесчеловечных действий такфиритских группировок вроде ИГИЛ. Но в первую очередь, надо определить ваххабитское мировоззрение, в котором можно искать причины унижения женщин со стороны этих экстремистов. Ваххабиты изначально унизительно относились к женщинам. В письменной литературе муфтиев-ваххабитов отмечается, что женщина – это ловушка Сатаны, по сути злое существо.
С их точки зрения, женщина равна животному. В литературе ваххабитов говорится, что мужчины могут дать развод жене одним лишь SMS-сообщением. Среди них пользование Интернетом для женщин не дозволено. Женщины лишены права на вождение машины. Именно, исходя из этих унизительных взглядов, в таких странах, как Саудовская Аравия относятся к женщинам с крайне унижением и лишают их самых элементарных прав: права на опеку над детьми, участие в общественных делах, вождение автомобиля и т.п.
В качестве примера, в настоящее время полиция Саудовской Аравии не дает женщинам свидетельство на водительское право, а женщины, осмелевшиеся сесть за руль, могут быть привлечены к судебной ответственности.
В настоящее время, из-за распространения ваххабитских взглядов и захвата ряда городов Ирака и Сирии боевиками ИГИЛ мир стал свидетелем катастрофических событий в регионе. Боевики ИГИЛ после захвата городов заставляют женщин разводиться с супругами, убивают мужчин, берут в плен их жен и дочерей. Вдобавок к тому, они занимаются рабовладением и распродажей женщин. В современное время, когда рабство в его невежественной форме уже отменено, женщины и девушки в Ираке и Сирии превратились в рабынь ИГИЛ.
Порабощенные женщины продаются на городских рынках гражданам Саудовской Аравии и Турции и другим иностранцам по самым низким ценам. Похищенные юные девочки также по низким ценам распродаются на невольничьих рынках, созданных группировкой ИГИЛ в захваченных районах в Ираке и Сирии. Ячейки террористической группировки ИГИЛ зачастую финансируются за счет продажи именно этих женщин. Данные, опубликованные в СМИ, международных и региональных информационных агентствах, свидетельствуют о том, что в XXI в. второй главный источник доходов террористической группировки ИГИЛ после экспорта нефти, украденной с нефтяных месторождений Ирака и Сирии, составляет торговля рабами.
ИГИЛ создало два постоянных невольничьих рынка в городах Мосул в Ираке и Ракка в Сирии. Рынок Мосула создан в квартале аль-Кодс, в городе Ракка на севере Сирии появился аналогичный рынок с той же целью, и продажа рабов превратилась в один из источников постоянных доходов ИГИЛ. После того, как боевики ИГИЛ захватили г. Санджар в Ираке, они вырезали сотни мужчин езидского меньшинства и взяли в плен и увезли в Ракку тысячи женщин и девушек, чтобы продать их в качестве половых рабов. На этом рынке порабощенные женщины и девушки продаются по таким критериям, как возраст, красота лица и пользы, которую они могут приносить рабовладельцам. По оценкам ООН, в плену террористической группировки ИГИЛ оказались около 3000 женщин и девушек, большинство которых составляют езиды. Боевики ИГИЛ считают этих рабов военными трофеями. Доклады ООН гласят о том, что многие из этих женщин до продажи в рабство подвергаются насилию со стороны боевиков такфиритской группировки ИГИЛ.
На основе репортажа ООН, недавно террористическая группировка ИГИЛ после захвата одной из деревень северо-западного Ирака (Шенегал) похитила 510 женщин из племени езидов. Женщины-езиды продавались в качестве рабынь на рынках Мосула и Ракки. Стоимость женщин-езидов и христиан на невольничьих рынках г. Мосул и Ракка составляла от 500 до 1000 долларов. 160 женщин из общего числа 510 попавших в плен курдских женщин было отправлены для боевиков ИГИЛ в Сирии, 16 отказавшихся женщин были зверски убиты боевиками ИГИЛ. К тому же, террористическая группировка ИГИЛ похитила 150 христианских женщин г. Мосул, чтобы после вывоза в Сирию продать их на невольничьих рынках г. Ракка. Помимо похищения детей и женщин меньшинств, боевики ИГИЛ на днях похитили еще 2500 иракских мирных граждан, большинство которых составляли женщины и дети. Некоторое число похищенных несовершеннолетних девочек и молодых женщин в качестве награды были выданы лицам с чеченским и афганским гражданством, остальные проданы на ярмарках Мосула и Ракки.
Такфиритская группировка ИГИЛ не ограничивается лишь продажей похищенных женщин и девочек, но для того, чтобы заработать больше денег, продает их в публичные дома. В этой связи очевидцы подтверждают, что ИГИЛ продала публичным домам 12-летних иракских девочек за 30 тысяч долларов. Главари такфиритов, разграбляя имущества сирийцев и иракцев и устраивая резню лиц мужского пола, выдают фетву о «священном браке», допуская злоупотребление и агрессию в отношении «слабого пола». Из-за бесчеловечных и варварских преступлений такфиритов многие люди бежали в соседние страны, где нашли убежище в лагерях беженцев, и конечно переживают немало затруднений.
Вызывает сожаление, что в современном мире некоторые международные организации, претендующие на защиту прав человека и разглагольствующие в многочисленных резолюциях о высоком положении и личности женщин и восстановлении их прав, обходят молчанием угнетение женщин разными формами, в частности такфиритской группировкой ИГИЛ.
Экстремистские ваххабитские группировки действуют на подрыв ислама, чтобы расширить предпосылки умственного, морального и идейного упадка среди мусульман. Поступки ваххабитских групп, в частности ИГИЛ не имеют ничего общего с божественным исламским учением. Ислам уважает и высоко ценит статус женщин. Дорогой Пророк ислама (мир ему и благословение) пришел с небесной миссией в период невежества, когда с женщинами обращались несправедливо и бессовестно. В таких условиях с появлением ислама благодаря непревзойденной милости и доброты Пророка в арабском обществе произошли коренные преобразования. Итак, Бог даровал Пророку (ДБАР) дочь, которая своими высокими достоинствами и женской нежностью и добротой придала женщинам дополнительную репутацию и показать людям мира понятие «Коусар» (Это название источника в раю, в значении «изобилие»). Пророк милосердия сумел в таких трудных условиях искоренить и ликвидировать несправедливую традицию невежественных арабов в отношении женщин.
Пророк ислама о приветливом обращении с женщинами изволил сказать: «Не уважает женщин человек, разве что благородный, и не оскорбляет их человек, разве что подлый».
Дорогой Пророк ислама (мир ему и благословение) в этом вопросе был полноценным образцом. Его поведение и обращение с дочерью приводило в изумление и восхищение арабов, которые никакого значения своим дочерям не придавали. Его светлость не раз говорил в кругу своих соратников, родственников и других людей: «Фатима – предводительница женщин мира», или «Фатима подобна ее светлости Марии, дочери Имрана». Пророк ислама (ДБА) на протяжении всей своей жизни своим добрым и сострадательным отношением к женщинам и соблюдением их гуманитарных прав и советуя мужчинам избегать насилия по отношению к женщинам, создал революцию в обращении с женщинами. Исламская религия в таких условиях выступила в защиту женщин и в качестве самой совершенной и полноценной религии и наилучшей программы жизни сыграла видную роль в развитии женщин и защите их прав. Таким образом, ислам воспринимает любое грубое и непристойное обращение с женщинами как невежество, с которым следует бороться всеми силами.
В 2011 году в Сирии началась война. С тех пор из раздираемой конфликтами страны бежали около 4 миллионов человек, среди которых тысячи детей. Из-за постоянных обстрелов боевиками ИГИЛ жилых массивов все спешно покидают свои насиженные места. На это действительно больно смотреть.
Жестокие убийства мирного населения и бесчинства со стороны боевиков ИГИЛ спровоцировали сирийцев сорваться с насиженных мест. Разные племена и народности Сирии, проживавшие много веков на этих землях, покидают родину от мала до велика.
Многие женщины были вынуждены выйти замуж за боевиков ИГИЛ из страха за свою жизнь или жизнь родных и близких.
Женщины, живущие на территориях, захваченных ИГИЛ, бесправны и являются живым товаром для продажи в качестве секс-рабынь.
«Мы стояли, а они разглядывали нас, выбирая тех, кто покрасивее, – у кого красивое тело, глаза, волосы, лицо. Они выбирают, насилуют и передают следующим». Это страшные воспоминания 28-летний езидской девушки Газалы из города Синджар на севере Ирака, которой удалось бежать из плена ИГИЛ. Газала, ее сестра и остальные молодые девушки-езидки были отправлены в Ракку в Сирии. Здесь девушек начали продавать в рабство другим боевикам, в том числе иностранцам.
По итогам специального расследования в ООН была подтверждена информация о том, что в ИГИЛ существуют четкие расценки на продажу женщин и детей в рабство.
«Девочками торгуют, как нефтью. Каждую могут продавать и покупать по пять-шесть мужчин. Иногда боевики продают девочек обратно их семьям за выкуп в тысячи долларов», — сказала спецпредставитель генсекретаря ООН по вопросам сексуального насилия в конфликтах Зейнаб Бангура, которая ранее подтвердила наличие расценок.
«У них (ИГИЛ) есть система… Есть руководство по тому, как обращаться с этими женщинами. У них существуют специальные брачные бюро, которые регистрируют все эти т. н. браки и продают женщин… У них определены цены на них», — говорит Бангура.
Террористическая группировка ИГИЛ не ограничивается лишь продажей захваченных и похищенных женщин и девочек. Для получения больших доходов от секс-рабства девочек продают в публичные дома. Очевидцы подтверждают, что ИГИЛ продала публичным домам 12-летних иракских девочек за 30 тысяч долларов.
«Каждый раз, когда он приходил насиловать меня, он молился, — говорит другая девочка. — Я сказала ему – то, что он делает по отношению ко мне, это ужасно и это не сблизит его с Богом. Но он сказал, что это разрешается, что это – «халал».
В августе 2015 года террористы ИГИЛ казнили 19 женщин-рабынь за отказ вступать с боевиками в интимную связь.
В декабре 2015 г. боевики ИГИЛ казнили 837 женщин в иракском городе Мосул. Террористы под разными предлогами приговаривали к казни женщин-кандидатов в советы депутатов провинции, госслужащих, а также тех, кто работал адвокатами, нотариусами и парикмахерами.
Сотни женщин совершают самоубийство, чтобы спастись от сексуального рабства в ИГИЛ, повергая в глубокую скорбь своих родителей и близких.
В апреле 2015 г. боевики разместили в Интернете видео с казнью пожилой женщины, одетой в красную куртку. Суть обвинения – надела красную куртку. Приговор вынесли быстро: просто остановили на улице, заставили встать на колени и выстрелили в голову. Окружающие снимали происходящее на телефоны, никто даже не посмел заступиться за несчастную. Это жуткое видео по-прежнему есть в Интернете.
В декабре 2015 года террористки из женского батальона группировки ИГИЛ убили женщину, потому что она кормила своего ребенка грудью. Инцидент произошел в городе Ракка. Женщина пыталась спрятать ребенка под паранджой, но террористки все равно заметили. После этого они отобрали младенца, а его мать забили до смерти.
Смелая девушка рассказала о зверствах боевиков ИГИЛ
16 декабря 2015 года 21-летняя девушка из Ирана по имени Надиа Мурад Баси Таха из рода езидов, выступила на заседании Совета безопасности ООН в Нью-Йорке. Она рассказала, что провела три ужасно-жутких месяца в сексуальном рабстве у боевиков ИГИЛ.
«Изнасилования - их главное оружие против женщин и девочек. Оно гарантирует им, что больше никогда эти девочки и женщины не будут жить нормальной жизнью, так как после этого ни один мужчина не захочет взять бывшую пленницу в жены или даже прикоснуться к ней. ИГИЛ превратил всех наших женщин в мясо, которое они продают и покупают», - заявила пострадавшая Надиа Мурад Баси.
После выступления члены Совбеза ООН приняли единогласное решение о передаче дела о геноциде езидов в международный уголовный суд.
Материалы предоставлены Комитетом по делам религий Министерства культуры и спорта РК .
Надя Мурад Баси Таха: Бывшая наложница исламских боевиков рассказала свою историю корреспондентам «Новой газеты». Корреспонденты «Новой» разыскали бывшую наложницу боевиков «Исламского государства», которая сейчас находится в одной из европейских стран под программой защиты свидетелей. Ей хватило смелости рассказать миру свою историю.
Надя Мурад Баси Таха. 21 год, езидка, родом из деревни Кочо (Северный Ирак, Курдистан). Находилась в рабстве у боевиков «Исламского государства» три месяца, бежала. 16 декабря Надя выступала перед Советом безопасности ООН, рассказывала о геноциде езидов, осуществляемом ИГ. В прошлый вторник правительство Ирака выдвинуло Надю как кандидата на Нобелевскую премию мира.
Справка . Езиды — курдская этноконфессиональная группа, говорят на курманджийском языке. Религия езидов — езидизм, близка к зороастризму. Это монотеистическая религия. В основном проживают на севере Ирака, юго-востоке Турции, Сирии и в странах Европы. По различным источникам, на планете насчитывается от 1 до 1,5 млн езидов. Основная территория компактного проживания езидов — районы Айн-Сифни, Синжар и Дохук в иракском губернаторстве Мосул. По довоенным оценкам, численность езидов в Ираке составляла примерно 700 тысяч человек.
Наша деревня называется Кочо. Там жили около 2700 человек. У езидов, в городе Синжар, что в моей деревне, жизнь была очень простая. Мы жили автономно от государства. Вся деревня занималась сельским хозяйством, держали скот. И мы тоже. Мы выращивали пшеницу, ячмень. У меня вся семья в деревне. Мой отец умер в 2003 году. Я жила с братьями, сестрами, с мамой. У меня было восемь братьев и две сестры. У нас в Кочо была только одна школа, мы все туда ходили. Я очень дружила с одноклассниками. Мы много говорили о своем будущем, кто каким человеком станет, какой профессии. Я очень любила историю, хотела стать учительницей. Я отучилась 6 лет в начальной школе, потом три года в средней, потом еще пять лет в старших классах. Мне оставался шестой, последний год, потом должна была поступать в университет. Но в начале шестого учебного года война началась, и ИГ захватило нашу деревню.
В моей деревне все жители были езидами. Наша религия — очень древняя. Вера — основа нашей жизни. В нашей деревне девушка не может выйти замуж за кого-то, кроме мужчины-езида, мы не можем выходить замуж за христиан или мусульман. Но мы, как и мусульмане, и христиане, верим в Бога. У нас тоже есть праздники вроде новогодних, трехдневный пост в декабре, у нас есть свои молитвы и свои храмы. В городе Лалеш — наш главный храм, в Синжаре есть тоже святые места, куда мы ходили. Наверное, ИГ их разрушило. У меня в семье нет людей, которые служат в храме, нет священников. Но в Лалеше есть высший религиозный совет святых людей, они управляют нашим обществом по всем религиозным правилам. Про ИГ я первый раз услышала в июне, когда они захватили Мосул. По телевизору шли новости, я увидела мельком, но мы не думали, что они придут к нам, и мы не обратили внимания. Помню, как мужчины обсуждали, что делать, если нападут на нас. Но мы и не думали бросать свои дома и бежать. В Синжаре были курдские чиновники, курдские силовики, и они подтвердили, что ИГ нас не тронет. И власти Ирака, и правительство Курдистана говорили: «Не уходите, никто не нападет на вас, мы охраняем вас». Мы верили им, мы надеялись на их защиту. Они нам не сказали, что ИГ уже уничтожало езидов в других районах. Мы знали, что, когда ИГ захватывало города Мосул и Хамдания, они говорили местным шиитам и христианам: «У вас есть два дня, чтобы уехать из города» — и их не трогали. Когда ИГ входило в Талль-Афар, в шиитские деревни вокруг, говорили: «Уходите, оставьте все имущество дома и уходите». Мы думали, они к нам тоже так отнесутся, если что. Но мы не верили, что нас захватят, конечно. Мы даже не закрывали двери в свои дома.
Третьего августа 2014 года ИГ захватило город Синжар. Они вошли в езидские деревни вокруг города, и с раннего утра некоторые езиды бежали в горы, чтобы спастись. Боевики начали стрелять. В этот день погибло три тысячи человек — мужчины, женщины, дети. Я знаю это от семей, которые убежали в города Курдистана, каждый сообщил, кто был убит из его семьи. Посчитали и получилось три тысячи. После освобождения Синжара нашли 16 массовых захоронений в Синжаре и окрестных деревнях. Боевики запретили покидать людям их города и деревни. В тот же день они увезли многих женщин и девушек. Третьего августа мы не смогли уехать из деревни. Когда они захватили район, то пришли к нам прямо из ближайшей деревни, так как наша деревня очень близко к мусульманским деревням Бааж и Глеж. Вошли в нашу деревню, взяли ее под контроль и сказали, чтобы никто не покидал деревню. Угрожая оружием, расставили блокпосты. Затем они прошли по домам и изъяли оружие, у кого оно было. Каждый из нас оставался в своем доме с 3 по 15 августа.
14 августа — был четверг — их эмир приехал в деревню. Его звали Абу Хамза Аль-Хатуни . В каждой езидской деревне есть мухтар — староста. Эмир пришел к нашему старосте и сказал: «У вас есть три дня. Либо примете ислам, либо мы вас убьем». Но они даже не стали ждать. На следующий день, 15 августа, этот эмир приехал снова. Вместе с ним около двух тысяч человек боевиков вошли в деревню. И в 10.30—11 часов утра — это была пятница — они объявили, чтобы все жители деревни — женщины, дети и мужчины — собирались около нашей школы. Всех нас — 1700 человек — загнали в школу. Когда мы оказались в школе, игиловцы сказали: «Все женщины и дети — на второй этаж, а мужчины остаются на первом этаже». Я была на втором этаже, но в пролет мы видели, что происходит на первом. Боевики собрали у мужчин кольца, деньги, мобильные телефоны, кошельки — все, что у них было. После этого они поднялись на второй этаж, и все, что у детей, женщин было: кольца, золото — они забрали тоже. Сами они были безусые, но с бородами, у некоторых волосы были длинные, у некоторых — короткие, все были одеты в длинные одежды — джелябы. Их эмир прокричал нам снизу: «Кто хочет принять ислам, выходите, а остальные останутся в школе». Никто из нас — ни женщины, ни мужчины — не захотел перейти в ислам. Никто не вышел из школы. После этого они посадили всех мужчин в пикапы — всех 700 человек — и увезли их в сторону от деревни, недалеко, за 200 метров. Мы подбежали к окнам и увидели, как они их расстреливали. Я это видела своими глазами. Среди мужчин было шесть моих братьев. Еще — три двоюродных брата со стороны отца, два двоюродных брата со стороны мамы. И было много других родственников. Мои братья — пять родных, один сводный по отцу. Я не хочу называть их имена. Мне больно до сих пор.
После того как они покончили с мужчинами, они поднялись к нам и сказали: «Спускайтесь на первый этаж». Спросили: «Кто хочет принять ислам, поднимите руку». Но никто из нас не поднял руки. И нас всех погрузили в те же пикапы и повезли в сторону Синжара. Мы не знали, куда нас везут и что сделают с нами. Нас всех — и детей, и женщин, и старух — отвезли в соседнюю деревню Солах, рядом с Синжаром, на пикапах и поместили в двухэтажную школу в этой деревне. Было 8 часов вечера. Там были только жители нашей деревни, с жителями других деревень они разобрались до этого. Перед тем как нас загнали в школу, они отобрали платки, которыми мы покрывали головы, отобрали куртки, чтобы хорошо видеть наши лица. В школе нас стали разводить в разные стороны. Разделили на четыре группы: замужние, пожилые, дети и мы, молодые девушки. Сортировали нас мужчины разного возраста, и молодые, и пожилые, и средних лет. Спрашивали, кто замужем, кто нет. Пожилых и тех, кто старше 40, отделяли, беременных тоже. Нас, молодых девушек, оказалось 150, от 9 до 25 лет. Нас вывели в сквер. 80 пожилых женщин вывели из школы и убили их, так как боевики не хотели их брать в наложницы. Они все были мои односельчанки. Среди них была моя мама. В 11 часов вечера приехали автобусы. Пока автобусов не было, четыре боевика читали нам Коран.
Нас всех — 150 девушек — посадили в два автобуса, и в сопровождении было около 10 машин. Света в автобусах не зажигали, чтобы самолеты сверху их не видели и не разбомбили колонну. Только первая машина шла с включенными фарами, остальные нет. Нас везли из Солаха в сторону Мосула. В каждом автобусе было по одному боевику. Нашего сопровождающего звали Абу Батат. К каждой девушке в автобусе он подходил и, подсвечивая своим мобильником, рассматривал лицо. Он не отставал, ходил по рядам, приставал к каждой, рукой хватал за грудь, водил по лицу своей бородой. Это длилось и длилось. Несколько часов назад убили наших мужчин и матерей, и мы не знали, для чего мы им и что будут делать с нами. Я сидела у прохода, он дотронулся до моей груди, и тогда я начала кричать, и все девушки в автобусе тоже начали кричать и плакать. Водитель остановил автобус. Пришли боевики из сопровождающих машин и спросили, что случилось. Девушки начали говорить, что он к нам пристает, я сказала, что он хватает девушек за грудь. И один из боевиков сказал: «Ну именно поэтому мы вас и взяли, вы здесь для этого». Навел на нас оружие и сказал: «Вам нельзя говорить, шевелиться и смотреть по сторонам, пока мы не доедем до Мосула». И все это время, пока не приехали, мы разговаривать не могли и шевелиться из-за этого Абу Батата. Нас привезли в Мосул, к главному штабу ИГ. Огромный двухэтажный дом с подвалом. И в полтретьего ночи нас всех завели туда. Там уже были женщины и дети — езиды, которых 3 августа взяли в плен.
Я села рядом с одной женщиной и спросила ее: «Вас раньше привезли. Что с вами происходило, что делали с вами, сколько вас?» Я помню, что у нее было двое детей. Она сказала: «3 августа нас схватили и привезли сюда. Здесь, в штаб-квартире, 400 женщин и девушек — езидок. Они каждый день после обеда или вечером к нам заходят и забирают девушек, которых хотят. До сих пор нас, которые постарше и с детьми, не забирали еще ни одну. Но наверняка сегодня или завтра придут и возьмут кого-нибудь из вас». Мы оставались там до утра. В 10 часов утра объявили, что нас всех разделят на две группы. Одних оставят в Мосуле, других отправят в Сирию. Они выбрали 63 девушки, которых решили оставить, и я оказалась среди них. Остальных отправили в Сирию. В Сирию увезли двух моих сестер. Нас перевели в другое здание, тоже двухэтажное. На первом этаже были боевики, а девушек отправили на второй этаж. Из всей моей семьи со мной остались три моих племянницы, девочки 15, 16 и 17 лет. Две из них сестры — дочери одного моего брата, третья — дочь другого моего брата. Мы оставались два дня там, до 18 августа. Окна были завешены черным, мы не знали, день, утро или ночь. Только когда нам приносили еду, мы спрашивали, сколько времени.
Вечером 18 августа на второй этаж поднялось около 100 боевиков. Они встали посредине комнаты, начали рассматривать и выбирать себе девушек. Нас накрыл ужас. Многие девушки падали в обморок, других рвало от страха, кто-то кричал, а они выбирали себе кого хотели. Я и мои племянницы скорчились на полу, мы обнимали друг друга, мы не знали, что делать, и тоже кричали. В комнату зашел очень большой человек, как шкаф, как будто это пять человек вместе, весь в черном, и он направился ко мне и к моим племянницам. Девочки хватались за меня, мы кричали от ужаса. Он встал перед нами и сказал мне: «Вставай». Я не двигалась и молчала, и он ногой толкнул меня и сказал: «Ты, вставай». Я сказала: «Не встану, я пойду с другим, я боюсь тебя». Тут подошел другой боевик и сказал: «Ты должна пойти с тем, кто тебя выбрал. К вам подходят — вы встаете и идете, это приказ». Он повел меня на первый этаж, где регистрировали, какая девушка с кем уходит. Там был список девушек, и они вычеркивали имена тех, кого забирали. Я смотрела в пол, ничего не видела вокруг. И пока искали мое имя, чтобы вычеркнуть, потому что я иду с этим толстым, в этот момент я заметила чьи-то ноги. Кто-то подошел, кто-то небольшой. Я упала, обняла его ноги и даже не смотрела на лицо, я сказала: «Пожалуйста, возьми меня, куда там ты хочешь, только избавь меня от этого человека, я его боюсь». И этот молодой человек сказал по-арабски тому, огромному: «Я хочу эту девушку. Я ее забираю себе».
Этого человека звали Хаджи Салман , он полевой командир, он из Мосула. Он меня взял в свой штаб, у него было шесть охранников и водитель. Одному из них велели учить меня Корану. Хаджи Салман отвел меня в комнату, сел рядом и попросил стать мусульманкой, принять ислам. Я ответила: «Если вы не будете заставлять меня спать с вами, то я приму ислам». Он сказал: «Нет, ты все равно будешь нашей женщиной, я для этого тебя выбрал». — «Тогда я не приму ислам». Хаджи Салман сказал: «Вы, езиды, кафир, неверные. Вы должны уверовать, а сейчас вы неверующие». Я спросила: «А мои братья, мои родные?» Он ответил: «Они неверные, и я их убил. А вас мы отдадим мусульманам ИГ, и вы перестанете быть неверными. Мы освободили вас от кафиров, чтобы вы приняли ислам».
Он разделся. Сказал, чтобы и я разделась. Я сказала: «Ты знаешь, я болею. Когда убивали наших мужчин, у меня начались месячные. Мне очень больно, я не хочу раздеваться, я не могу принимать мужчин». Он меня заставил раздеться. Я оставила только трусы. Он сказал: «Снимай трусы, потому что я хочу проверить, что у тебя действительно месячные». Когда он увидел, что у меня действительно месячные, он оставил меня в покое и не изнасиловал в ту ночь. На следующее утро он сказал мне: «Я сейчас уеду, а вечером к тебе приду и буду спать с тобой, и мне все равно, есть у тебя месячные или нет». Где-то в шесть часов вечера ко мне зашел его водитель. Принес косметику, платье, сказал: «Хаджи Салман передает, что надо помыться, накраситься, надеть платье и готовиться для Хаджи Салмана. Он сейчас придет». Я поняла, что выхода нет. Я сделала все это: приняла душ, накрасилась, надела это платье, села на кровать. Когда он зашел в комнату, он подошел ко мне. Разделся, сказал, чтобы я разделась. Я сделала это. И он меня изнасиловал. Я была девушкой до этого. В холле, куда выходит эта комната, были его охранники, водитель и другие боевики, я кричала все время, звала на помощь, но никто не ответил и не помог, им было все равно. На следующий день одели меня в черное платье, во все черное. Он повез меня в исламский суд Мосула, суд ИГ. Когда я приехала туда, я увидела тысячу девушек таких же, как и я, с покрытыми головами, в черных платьях, и рядом с каждой стоит боевик. Нас повели к судье, кади, его звали Хусейн . Кади читал Коран над нашими головами, нас заставляли произнести те слова, с которыми человек входит в ислам. Затем сделали фотографию каждой девушки, прилепили на стену, а под фотографией написали номер. Этот номер принадлежит тому человеку, который до сих пор спал с этой девушкой. Под моей фотографией написали номер и имя Хаджи Салмана. Это сделали вот почему.
В суд приходят боевики и смотрят на фотографии, и если кому-то нравится девушка, он может позвонить по этому номеру и взять ее в аренду. За аренду платили деньгами, вещами, как договоришься. Нас можно было арендовать, купить, получить в подарок. Когда мы вернулись после суда, он мне сказал: «Не вздумай пытаться бежать. Тебе будет очень плохо, мы такое сделаем с тобой». Я ответила: «Я не смогу бежать, ты — ИГ. Я знаю, что бессильна». Прошла неделя, как я была у него. К нему приходило много гостей… Я терпела. Но это слишком тяжелая жизнь, среди этих боевиков ИГ. Мне надо было оттуда сбежать, любой ценой, ведь будет лучше, даже если меня убьют. И я попыталась сбежать. Внутри здания мне можно было ходить с этажа на этаж, поэтому я решила попытаться. В 8 вечера я спустилась со второго этажа на первый. На первом этаже низкий балкон, с балкона спускается лестница вниз, в сад. Я уже спустилась с лестницы, и там меня поймал один охранник. Когда его охранник меня поймал, он меня завел в комнату. Пришел Хаджи Салман, начал бить меня, ударил раз десять, потом сказал: «Быстро раздевайся». Обычно было так, что он раздевался вначале, а потом говорил мне… Но в этот раз он велел раздеться мне. Этот Хаджи Салман очень плохой человек, я не видела никого такого же безжалостного. Я от страха всю одежду сняла. Я голая забилась в угол, он приказал идти на кровать, и я села на угол кровати. А он мне сказал от двери: «Что я тебе говорил? Если ты попытаешься сбежать, я с тобой такое сделаю». Он вышел. А в комнату зашли шесть его охранников. Они закрыли дверь. Это перед моими глазами сейчас все. Я помню, как меня насиловали трое. Потом я потеряла сознание, и я не знаю, сколько их было еще, что было потом. На следующий день в 8 утра я открыла глаза, никого в комнате не было. После этого три дня я оставалась в комнате. Мне очень было больно, я не могла встать. Никто не подошел ко мне. Только иногда эти охранники приносили мне еду. На четвертый день я встала, помыла голову, постояла под душем. На следующий день мне сказали: «Собирайся, надевай свою черную одежду». Я встала, оделась в черное. Оказывается, пришли двое мужчин из города Хамдания, тоже ИГ. Они сказали мне: мы купили тебя, одевайся, с нами поедешь. Они меня отвезли в город Хамдания. Я вошла в большую комнату и увидела там езидскую женскую одежду на полу. Много одежды. И эти боевики сказали, что до меня уже насиловали 11 женщин в этой комнате. Я у них была две недели, у этих двух мужчин, у каждого по неделе. Через две недели к ним приехали двое и с ними четыре девушки, в таких же черных тряпках. Я не знаю, откуда их привезли. Нам не разрешили разговаривать друг с другом. Меня взяли, а этих девушек у них оставили. Обмен.
Эти двое служили на блокпосту и забрали меня на этот КПП. Я у них оставалась 10 дней. Меня насиловали. Потом приехал водитель ИГИЛ из города Мосул и забрал меня к себе. Я у него была две ночи и три дня, а третьей ночью он сказал мне: «Я сейчас пойду за красивой одеждой для тебя. Тебе надо помыться и надеть это, выглядеть хорошо. На тебя придут смотреть люди, и если ты им понравишься, купят тебя». Было где-то около 11 часов вечера, когда он ушел за одеждой. В доме были только я и он, он ушел за одеждой, и я осталась одна. Я вышла из дома. Я думала, поймают меня опять или нет, не знала, смогу спастись или нет. Я вышла, побежала, потихоньку прошла мимо старых домов и постучала в дверь одного из них. На улице не было света. Кто-то открыл, и я сразу зашла, не зная, это боевики или обычные люди, женщина или мужчина, ничего неясно было, но старалась найти какой угодно дом, чтобы спрятаться. Еще стояло лето, очень жарко было. Света не было. Я увидела, что в доме женщина и дети. Я сказала, что я езидка, рассказала свою историю и умоляла помочь сбежать отсюда. Муж этой женщины сказал: «Сейчас ты ночуй здесь, завтра посмотрим».
Шесть моих братьев убили, пять родных и одного сводного, но еще трое братьев в Курдистане работают, я знала, что один из них в лагере беженцев, и я вспомнила его номер телефона. На следующее утро муж и жена подошли ко мне, и я сказала: «Помогите мне. У меня брат живет в лагере беженцев в Курдистане. Дайте мне мобильный телефон, я хочу позвонить брату. Я дам все, что хотите, только помогите мне выбраться отсюда». Они дали мне мобильный. Я позвонила брату и сказала, чтобы перевел им деньги, может, они мне помогут. А они сказали мне, что дадут удостоверение личности, черную одежду, отправят на такси и спасут. Эта семья невероятно хорошая была, они очень хотели помочь, но были очень бедны. Мой брат перевел им деньги, и действительно, мне дали удостоверение его жены — мусульманки, мне дали черную одежду и взяли такси. Мой брат сказал: «Надо выбираться в Керкук». Перед поездкой мужчина сфотографировал меня в парандже и отправил моему брату через вайбер. Написал ему, что я в розыске, что он рискнет собой и вывезет меня. Мужчина поехал вместе со мной, я была в парандже, все было закрыто, кроме глаз, и никто даже не проверял и не смотрел на лицо, только смотрели на удостоверение. Когда мы ехали, мое фото было на каждом КПП. Эта была та фотография из суда, без паранджи. Под фото было написано: «Это сбежавшая езидка, и если кто-то ее найдет, надо ее обратно вернуть в штаб».
Мы проехали три КПП. Когда мы доехали до Керкука на КПП, где были курдские солдаты, там стоял мой брат. Он забрал меня. Так я и пришла к своему брату. Помните, я рассказала про огромного человека, который хотел меня забрать себе? Когда меня забрал Хаджи Салман, этот человек забрал мою племянницу. Она пробыла в Мосуле семь месяцев, ее несколько раз перепродавали, но потом она тоже сумела сбежать оттуда. Так же, как и я, она забежала в чужой дом, и ей помогли за большие деньги сбежать из Мосула в Керкук. Сейчас она уже две недели как в Германии. Немецкое государство привезло ее туда. А две другие племянницы — я до сих пор не знаю, что с ними. Никакой информации о них нет. С двумя моими сестрами, которых отправили в Сирию, происходило то же самое. Их много раз покупали и продавали, а потом кто-то из родственников заплатил за них большие деньги и выкупил. Одна сейчас в Германии, другая в Курдистане, в лагере. Мужчины, которые нас покупали и продавали, были бесчувственны к нам. Я не встретила ни одного хорошего человека среди них. Они очень рады были, что именно это с нами, езидами, делают. Они плохо относились и к христианам, и к шиитам, относились ко всем меньшинствам плохо, но к езидам у них был особый подход. Продавали и насиловали женщин, убивали мужчин. Никто из нашей деревни: ни женщины, ни девушки, ни мужчины, ни дети — ни один человек не избежал насилия или убийства Около 3400 езидов — женщин, детей, пожилых женщин и молодых девушек — пропали. Уже 16 месяцев о них нет никакой информации. Кто-то говорит, что их уже убили. Говорят, что многие совершили самоубийство. Но никто не знает их судьбу. Их не ищут, о них не говорят ни одного слова. Сейчас весь мир видит, что такое ИГ, весь мир видит, что делает ИГ. Но прямо сейчас девушек и женщин продают и насилуют. Но совесть человечества не пробудилась, и этих женщин некому освободить.
