Неудобный ребенок. Непослушный ребёнок

Вопрос:

Добрый день. Мальчику 5 лет. Не одевается на улицу (все неудобно, одежда просто вызывает физические страдания). Не выходим на улицу по несколько дней. Имеются с раннего возраста (заметили, когда начал сидеть) навязчивые движения — качается, (монотонно) сидя на диване, отталкиваясь спиной или подпрыгивает на мяче. Прекращает, если хотим снять на видео. Очень трудно (через уговоры, слезы) переодеть одежду, поменять на чистую. Не кричим, не ругаем. Договариваться пытаемся, или что-то разыгрываем, стараемся чем-то интересным мотивировать. Но нередко — тщетно. Что делать??? Можно ли показать ребенка, получить квалифицированную консультацию?

Отвечает Ольга Князева:

Здравствуйте! К сожалению, в данном описании проблемы остается много неясностей, чтобы сделать четкие и точные выводы о ребенке и его особенностях, векторальном наборе, но вполне достаточно для того, чтобы задать правильные вопросы и наметить пути поиска ответов.

Итак, главный запрос родителей (мамы) – ребенок не любит одеваться, также ее беспокоит то, что он монотонно качается. Очевидно, что поведение ребенка – это проекция его внутреннего состояния. И оно не может не вызывать тревоги – ребенку явно плохо. Теперь разберемся почему.

Каждый из нас рождается с определенными психическими свойствами, требующими развития и реализации по мере взросления ребенка. Социальные условия, в которые попадает ребенок, в частности отношение к нему в семье, методы воспитания, применяемые родителями, способствуют либо его комфортному росту и развитию, либо, как в нашем случае, вызывают ситуацию стресса и дискомфорта.

Дисбаланс между внутренним и внешним миром, отсутствие определяющего на раннем этапе взросления человека чувства защищенности и безопасности (какая тут защищенность, если, раскачиваясь, ребенок пытается снять внутреннее напряжение, а родители стараются запечатлеть это на видео!), в конечном итоге и приводят к печальным последствиям в виде психосоматики, когда одежда приносит физические страдания ребенку.

Дело в том, что у мальчика определенно есть кожный вектор. Кожа — чувствительная (эрогенная) зона для кожника. Именно кожник любит поглаживания, просит чтобы его легонько «почесали», в норме они нежные и ласковые. Им важно, чтобы одежда была мягкой, приятной на ощупь, любые швы и ярлычки могут раздражать нежную кожу.

В состоянии стресса кожник может болезненно относиться к прикосновениям, не хочет, чтобы его кто-то трогал, даже может быть агрессивен, если кто-то попытается это сделать. Гиперчувствительность в плане одежды указывает на крайний стресс в его кожном векторе. Но скорее всего проблема глубже, и ребенок ваш не одновекторный, а значит нужно разбираться, учитывая все составляющие. Важно понимать, что описанные вами симптомы — внешнее проявление внутренних проблем в психическом ребенка, которые не появляются сами по себе, это последствия неправильного родительского воспитания .

Первый шаг — понимание

«Не кричим, не ругаемся» — это не означает, что понимаем природу своего ребенка и воспитываем его сообразно заложенному природному потенциалу. Согласитесь, если Вы будете заботиться о котенке, не понимая, что он вовсе не котенок, а, скажем, рыбка, то при самых лучших намерениях результаты будут плачевны. Так и с ребенком, мы видим его внешнее сходство с собой и наивно предполагаем, что этого достаточно, чтобы воспитывать его по своему разумению. Он же мой ребенок! Я лучше знаю, что ему надо!

Реальность же другая: дети по внутренним свойствам существенно могут отличаться от своих родителей, вектора по наследству не передаются, время не стоит на месте, и каждое новое поколение рождается с бОльшим потенциалом. А значит, если мы хотим правильно воспитать ребенка, создать благоприятные условия для его развития – в первую очередь меняться нужно нам самим.

Да, да не ребенка надо показывать специалисту – ну, сводите вы его к психоневрологу, невропатологу, ну, пропишут Вам медикаменты для «успокоения нервной системы», снятия раздражения кожи, только это все поможет ненадолго (если вообще поможет). Так как то, что ребенок не любит одеваться и испытывает страдания от одежды — последствия, а причина – его внутренние переживания – останется, она никуда не исчезнет со временем, не рассосется сама по себе, если отношение родителей, условия воспитания ребенка не изменятся.

Вывод – маме нужно нужно получить знания, позволяющие увидеть природные особенности своего дитя и понять, как его воспитывать правильно.

Чтобы точно разобраться в ситуации и понять поведение своего ребенка, приглашаю вас послушать бесплатную онлайн лекцию по кожному вектору, на ней вы узнаете об особенностях кожных людей, как правильно воспитывать ребенка с кожным вектором, и, что не менее важно, чего нельзя делать никогда относительно маленького человека с кожным вектором.

Х очешь увидеть лик Создателя —

загляни в глаза своего ребенка

Древняя мудрость

Профессия родителя, по моему мнению, самая сложная из всех профессий!.. (Хотя и самая «развивающая!») Воля и гибкость, мудрость и чувство юмора, терпение и решительность, — все это жизненно необходимо детям от нас, и мы, нередко, вынуждены раскрывать в себе новые душевные таланты на пределе своих возможностей!..

Мой пятнадцатилетний опыт консультирования неординарных детей и их родителей показывает, что сегодня «неординарный ребенок» — это норма. Я пишу не о «телепатах и целителях» – тот, кто прикоснулся к этой сфере жизни, знает, что каждый из нас может развить в себе экстрасенсорные способности. Я о тех маленьких (по возрасту) людях, которые невосприимчивы к механизмам подавления, тысячелетиями вселявшими страх в детское сознание.

Психотерапевтическая практика, а за ней и теория, более 100 лет назад доказали, что все негативные проявления человеческой психики родом из детства. Недостаток любви и признания, грубость или просто давление родителей, отсутствие понимания в подростковом возрасте проявляются у взрослого человека проблемами коммуникации, самооценки, эмоционально-волевой сферы.

Непослушный ребёнок

И вот в наши дни появляется огромное количество детей, способных не испытывать страх !.. То есть – с иммунитетом для личностных искажений!..

Они могут негодовать, требовать понимания, сохранять отстраненное спокойствие во время эмоционального припадка взрослых, или жалеть его в этот момент, и … ничего не боятся!

Больше всего они нуждаются в свободе самовыражения и, ради этого, готовы пожертвовать всем: одобрением близкого человека, новым подарком, лакомством, а в критических ситуациях даже пищей, одеждой, кровом!..

Однажды ко мне пришла семья с пятиклассником. Сменившим 6 школ в городе. Причем познакомились мы с этим мальчиком еще год назад в частном учебном заведении, где мне его представили как «будущего преступника, заброшенного родителями». А это был абсолютно неагрессивный любознательный исследователь окружающего пространства, даже не замечавший проблем, которые он создавал школе: ему интересно – он и полез в шкаф кабинета физики; надоело – он вылез в окно наблюдать за кузнечиками. Родители у него – нормальные, живые, не обремененные высшим образованием, успешные в своем небольшом бизнесе люди. Летом у них в семье мир – вместе работают, вместе отдыхают, а как школа начинается – война.

Мальчик «правополушарный», артист по натуре, в школе «саботирует учебный процесс», искренне не понимает: зачем спрягать глаголы и т.п. Без «воли» жить не может – ему надо 6-8 часов быть на улице, без этого болеет (к счастью, семья живет на окраине города – рядом овраг)

Интеллектуальные способности – отличные, отставание по школьной программе чисто информационное. Профессионально занимается велоспортом (командные виды не для него). Тогда, в присутствии директора частного учебного заведения, я не могла предложить родителям перейти на домашнюю форму обучения, а индивидуально они не стали консультироваться. Но спустя год (когда родители поняли тщетность своих усилий по «пристройке» чада) они нашли меня, чтобы выслушать мои рекомендации.

С такими «детьми природы» можно заключать договора – они не могут врать, и если им не по силам выполнить условия – не примут их на себя. Нужно было найти что-то, значимое для этого мальчика, что могут предложить родители. Оказалось – ему безразличны «цацки» его сверстников – модная одежда, новые компьютерные игры, даже еда. (При вполне нормальной комплекции и росте выше среднего– 1-2 йогурта в день. Интересно, как прокомментировали феномен безразличия к пище родители: « Наверное, в этом йогурте много всяких витаминов(!)» Святая простота!.. Сколько по «грамотных» родители довели себя до неврозов, заставляя есть ребенка «нормальную пищу».) В последствии мы нашли выход, он приемлем именно для этой семьи, поэтому не имеет смысла его озвучивать, и сейчас этот ребенок занят Жизнью, а не борьбой с родителями за нее.

В процессе отстаивания своей свободы не имеет значение – гиперактивный это ребенок, или склонный к созерцанию — я наблюдала одинаковую «несгибаемость» своей позиции как у чрезвычайно подвижных, (казалось бы, непоследовательных), так и у очень медлительных, задумчивых детей. Не важно – чего добивается такой малыш: отказывается идти на улицу без любимого пупсика или стремится забраться на верхнюю полку шкафа (естественно, возраст постарше демонстрирует гораздо более значимые цели). Почему-то взрослые не спешат оценить это изумительное качество самореализации, а всячески пытаются приспособить неадекватное поведение инициативного малыша к привычным подавляющим нормам.

Кого воспитываем: самостоятельного или послушного?

Парадокс развития личности заключается в том, что для развития способности самостоятельно ставить конструктивные цели и их достигать (чего так страстно ждут родители и общество от молодого человека), ребенок в детстве должен иметь свободу от давления со стороны чужих целей!.. Во всяком случае — большую часть времени.

А теперь проанализируйте: сколько ежедневных целей вы программируете ребенку?

Надо чистить зубы!

Надо есть!(да еще — именно «это»!)

Надо вставать в темное время суток зимой (чтобы «давиться» в общественном транспорте по пути в детсад).

Надо обнять бабушку (что еще хорошо, а то — малознакомую родственницу -см. «Денискины рассказы» Драгункина)

Надо ходить на различные «развивающие занятия».

Надо говорить то, и не говорить это!.. (Это – можно говорить одному — брату, одногодке, но нельзя другому – воспитателю, дедушке.)…

Один замечательный мальчик 4х лет, с которым, по запросу родителей, я занималась развивающим обучением (по их мнению, он отставал в интеллектуальном развитии, хотя это бледное малюсенькое дитя уже читало и писало) остался на пару дней с бабушкой (50 лет).

Она позвонила мне в «предынфарктном» состоянии и с ужасом передала слова ребенка: «Выйди из комнаты – меня от тебя тошнит!».При выяснении ситуации оказалось, что в течении 2х(!) часов она всяческими способами уговаривала его съесть ненавистные пирожки. (Ребенок же вообще многословием не отличался.)

Что было бы с обычным внуком 30 лет назад? Из чувства вины он бы съел этот пирожок, а то и три – бабушка бы не отступилась — началась бы рвота, далее – вызов врача, поиск «причины отравления», если родители «заботливые» — поехали бы обследоваться и т. д.

Может быть проще объяснить бабушке, что не стоит насиловать ребенка, чем провоцировать его на грубость и воспитывать у него таким образом жестокость?..

Кроме стимуляции агрессии, как средства защиты ребенком своего пространства, насильственное поведение взрослых мешает развитию крайне необходимых для преуспевания в современном мире способностей.

Перестать бороться — попробовать понять

Чему нынче учат на тренингах успешного предпринимательства?

— творческому подходу в решении проблем

Независимости самооценки от оценок окружающих

Умению понимать истинные потребности своей уникальной личности и выбирать направление деятельности исходя из них!…

Все это блестяще демонстрируют нам «новые дети»!

Я убеждена – большинство из этих детей «прорастут сквозь асфальт» взрослого непонимания, и реализуют замысел своей Души!.. Поскольку Жизнь востребует их индивидуализм, инициативность, творческие способности и свободу от ролевых игр «Мексиканских сериалов», в которые так любят играть люди старшего поколения.

Но мы – взрослые, родители, – лишимся уникальной возможности ценного партнерства с талантливыми, непредсказуемыми, удивительными людьми – нашими детьми!

В этой статье я не касаюсь мудрости, проницательности и великодушия детей. Об этом позже.

Но для того, чтобы заметить драгоценные качества сердца человека, не важно- взрослого или ребенка – надо перестать с ним бороться, а попробовать понять.

Я уверена, у каждого из вас были моменты счастливого понимания своего ребенка. Напишите об этом в комментариях! Пусть ваши истории станут «Копилкой добрых решений», поддерживающей нас в нелегком родительском деле!

С уважением, Светлана Добровольская

Я сама с лихвой получила от жизни уроков и встрясок, связанных с моим послушанием, излишней скромностью, робостью – следствием родительского воспитания. Я мучительно и долго освобождалась от комплексов

Я сама с лихвой получила от жизни уроков и встрясок, связанных с моим послушанием, излишней скромностью, робостью – следствием родительского воспитания. Я мучительно и долго освобождалась от комплексов. Долго училась не бояться сказать то, что думаю, с чем-то не согласиться, защищать свои убеждения, стоять за себя, самой принимать решения, делать выбор. Брать на себя ответственность за свою жизнь.

Даже уже будучи мамой, я еще была в рамках и завязках, поставленных мне в детстве. Поэтому неудивительно, что свою дочь я тоже начала воспитывать именно так: руководила, контролировала, опекала, добивалась послушания, соответствия рамкам и правилам, которые я для нее определяла. Прошло много лет, пока я сама не изменилась, не освободилась от своей послушности, и пока я не стала воспитывать ее по-другому, – уважая в ней личность. Помогая ей расти самостоятельной и сильной, независимой от мнения других, осознающей свою уникальность и необходимость строить свою собственную жизнь такой, какой она сама считает нужной. Проходя собственный опыт своей жизни.

Но когда у моей уже взрослой дочери родился сын и у меня появился внук Никита – вопросов, как его воспитывать у нас не было. Он должен расти свободным и независимым. Он должен ощущать себя хозяином своей жизни, иметь возможность быть собой. Мы сразу беспрекословно признали его право иметь свои желания, свободно исследовать этот мир. И у нас появился неудобный ребенок Никита. Иногда – просто очень неудобный ребенок.

Он не ест то, что он не хочет есть, и бессмысленно его уговаривать и уж тем более заставлять.

Он сам выбирает, какую одежду ему надеть в сад, и его не переспоришь – он не наденет этот свитер, который ему подсовываем мама или я, он наденет тот, который выберет сам.

Он сам придумывает какие-то свои правила – что должно лежать в его комоде или где должна сидеть его любимая лягушка Клава. И то, что мы обнаруживаем в комоде целые залежи «ценных вещей» типа оберток от жвачек, обломков вертолета, щетки для одежды, которую я тщетно искала уже две недели, компьютерных дисков, комочка пластилина и т. п. – никого не удивляет. У ребенка есть право самому решать, что и где должно лежать.

Он чувствует себя хозяином жизни и главным человеком в квартире. И как это иногда неудобно для взрослых!

Он может зайти ко мне в комнату, увидеть на столе две новые катушки ниток, радостно взять их в руки и со словами «мне это очень пригодится» уйти к себе в комнату. И мне приходится останавливать его и объяснять, что нитки – мои, что они нужны мне, и я не могу ему дать их, хоть они ему тоже «очень пригодятся».

Это действительно неудобный ребенок, потому что ему нельзя приказывать, с ним надо договариваться. Мы сами не хотим использовать жесткие методы воспитания, и практика показывает, что он на чей-то окрик или критику дает мощный и сильный отпор.

Он не соглашается с унижением ни в каком виде. Он стоит за себя. Он стоит за себя во всех смыслах. Он требует то, чего он хочет. И как это неудобно для родителей!

Он отстаивает свое право погулять еще десять минут. Он очень редко сразу соглашается с каким-то предложением. Он предлагает свой вариант и будет отстаивать свой вариант. Он всегда стремится получить то, что хочет. Он – хозяин жизни.

Я помню ситуацию, когда с ним, трехлетним, я пошла в детскую поликлинику. И тут я воочию увидела разницу между удобными и неудобными детьми.

Удобные дети сидели рядом со своими мамами, им было сказано сидеть – они и сидели. Хотя вокруг было столько интересного! Расписанные красками стены изображали сюжеты из мультфильмов. Большие кадки с живыми цветами притягивали внимание. Пеленальные столики могли быть прекрасной крышей для импровизированного домика, откидные стулья можно было закрывать или открывать – до чего интересно!

Но мамы сказали удобным детям сидеть – и они сидели. А мы с Никитой, что называется, носились по всему коридору. Потому что мир, окружающий его, был интересен. И он рассмотрел и потрогал все, что можно потрогать, даже поковырялся в кадке с землей. Он вдоволь попрятался под пеленальными столиками и увлеченно закрывал и открывал все свободные стулья. Он даже умудрился поползать по полу – оттуда ведь совсем другой ракурс. И я все время была рядом с ним, потому что он был еще мал, чтобы отпускать его на большие расстояния от себя.

И я позавидовала мамам, с сидящими рядом с ними уже неживыми – воспитанными и послушными детьми. Хорошо им – сидят себе спокойно! С неудобным ребенком так не посидишь. С ним надо быть начеку. Ему нужно помогать исследовать мир. Его право на свободу передвижения в этом мире нужно поддерживать. При этом нужно ставить необходимые границы: что уже нельзя делать, например, заходить в любой кабинет, где идет прием. Но, уважая личность этого неудобного ребенка, ему нельзя просто крикнуть: «Туда нельзя!», потому что он не принимает прямых запретов, он отстаивает свое желание быть там, где он хочет быть. Ему нужно спокойно и с уважением объяснить, почему нельзя. И это тоже неудобно. Ведь куда проще крикнуть и запретить!

Я часто наблюдала, как этот ребенок ведет себя во дворе, общаясь с людьми.

Он смело идет к людям – взрослым или детям. Идет, не думая, что его могут не принять, что он может быть не к месту.

Он подходит к взрослым ребятам, чинящим во дворе велосипед, спрашивает, чего они тут делают. Он берет какие-то инструменты или детали, чтобы рассмотреть их поближе. Весь этот мир – для него. Он пока еще смел в этом мире.

Потрогав и рассмотрев все, что ему интересно, он отходит от ребят и идет дальше, к какой-то новой цели: к луже, по которой можно походить, к красивому камешку – и за ним тянутся «мальчишки».

Каждый раз я поражалась этому зрелищу: идет такой малыш – пуп земли, идет, притопывая ногами, косолапя, смешной такой маленький человечек – и за ним тянется вереница мальчишек-подростков. Им почему-то хочется с ним общаться дальше.

Как-то я шла домой, и меня у подъезда остановил один такой мальчик.

– А Никита выйдет гулять? – спросил он.

Вопрос меня просто смутил – зачем ему Никита? Что такого он, десятилетний мальчик, получает от общения с ним, если ждет, когда тот выйдет на прогулку?

Но они точно получают что-то от общения с такой маленькой личностью – чувство собственной значимости, чувство своей «хорошести», когда помогают Никите, что-то ему объясняют.

Спустя месяц после начала обучения внука в этой (далеко не обычной, хорошей школе!) – его поставили в угол на виду у всего класса за то, что он, не зная ответа на загадку, которую загадала учительница, переписал себе ответ мальчика-соседа.

– Как тебе там было, в углу? - спросила я его, когда он, идя из школы, рассказал мне об этом. – Как ты это пережил?

Он только тяжело вздохнул, показывая, как ему все это не понравилось. Потом сказал:

– Да нормально, Маруся.

– Ты получил хороший урок, дорогой, что не надо переписывать чужие ответы, а надо жить своей головой. Конечно, я не считаю правильным, что учительница ставит вас в угол. Но она, наверное, решила, что это поможет вам хорошо учиться. Учись хорошо сам, дорогой, тогда тебе не придется переживать, когда тебя ставят в угол, – только и сказала я.

А сама подумала: если бы меня, ту маленькую девочку-первоклассницу, которой я была, робкую, тревожную, боящуюся всех и вся, переживающую по каждому пустяку, – поставили в угол перед всем классом, я бы просто умерла в ту же минуту! А он: «Да нормально, Маруся!»

Мы обсудили эту ситуацию с дочерью – говорить ли с учительницей о ее способах взаимодействия с детьми. И решили не говорить. Нельзя оградить нашего ребенка от жизни. Критика, наказания и отвержение – стиль этого мира. Он должен уметь выстоять в этом мире с его стилем. Научиться жить в нем – с нашей помощью.

Второй раз он очутился в углу спустя неделю. За то, что громко кричал, бегая по коридору на перемене. Он рассказал мне об этом, когда мы ехали из школы на маршрутке. Рассказал и крикнул водителю так громко, как умеет:

– Остановите, пожалуйста, на остановке!

И сказал мне грустно:

И я с нежностью, даже с умилением посмотрела на этого маленького мудрого человека. И пока мы шли домой, мы говорили о школе. О ее правилах, о том, где может пригодиться его громкий голос. О том, как не попадать в угол.

– Третий раз, Маруся, я в него не попаду! – уверенно сказал мне внук.

– Почему ты в этом так уверен? – спросила я, не сомневаясь, что он попадет туда еще не раз.

– Третьего раза не будет! – сказал он мне – как клятву дал. И объяснил:
– Потому что, если ты попадешь туда третий раз, то будешь там стоять целый день, и на обед не пойдешь, и домой тебя не отпустят!..

Я успокоила его, сказав, что его обязательно выпустят на обед и отпустят домой. Что мы с мамой просто не позволим, чтобы его не отпустили. Но при этом подчеркнула, что лучше вести себя осознанно, так, чтобы не попадать в угол.

Наш ребенок вышел в мир. Как ему будет в этом мире – покажет время. Насколько он готов выжить в нем, выстоять и быть счастливым, успешным, – тоже покажет время. Мы будем рядом с ним. Не впереди. Рядом, за ним.

Чтобы он мог идти в свою жизнь со своими выборами, своими выводами, со своими решениями.

И каждый раз, видя его одноклассников, друзей, просто детей на улицах города, я думаю невольно: «Какие взрослые вырастут их них? Какие судьбы ждут этих детей? Какую жизнь проживут эти дети?»

И сама отвечаю: «Такую, которую им помогут сотворить их родители – своей верой или неверием в них, своей поддержкой или отвержением их, своими позитивными или негативными представлениями о жизни, которые они им передадут».

Давайте будем хорошими, добрыми помощниками наших детей! Давайте поможем им вырасти сильными, уверенными, ответственными, большими, свободными и яркими людьми.

И хоть для нас, их родителей, сегодня может быть не очень удобным соседство такого растущего, свободно исследующего в мир ребенка, самостоятельной личности – это будет необходимо ему, для его жизни, в которой он может многого достичь, реализовать себя, идти своим, Богом ему уготованным Путем. Прожить свою собственную жизнь. И быть счастливым.

Чтобы в будущем мы, его старенькие родители, – испытали радость от такого взрослого нашего ребенка, чувствуя поддержку, защищенность этой состоявшейся во всех смыслах личности.

Чтобы мы были счастливы рядом с ним в нашей старости.

P.S. И помните, всего лишь изменяя свое сознание - мы вместе изменяем мир! © econet

Заключение. Неудобный ребенок

Я сама с лихвой получила от жизни уроков и встрясок, связанных с моим послушанием, излишней скромностью, робостью - следствием родительского воспитания. Я мучительно и долго освобождалась от комплексов. Долго училась не бояться сказать то, что думаю, с чем-то не согласиться, защищать свои убеждения, стоять за себя, самой принимать решения, делать выбор. Брать на себя ответственность за свою жизнь.

Даже уже будучи мамой, я еще была в рамках и завязках, поставленных мне в детстве. Поэтому неудивительно, что свою дочь я тоже начала воспитывать именно так: руководила, контролировала, опекала, добивалась послушания, соответствия рамкам и правилам, которые я для нее определяла. Прошло много лет, пока я сама не изменилась, не освободилась от своей послушности, и пока я не стала воспитывать ее по-другому - уважая в ней личность. Помогая ей расти самостоятельной и сильной, независимой от мнения других, осознающей свою уникальность и необходимость строить свою собственную жизнь так, как она сама считает нужным. Проходя собственный опыт своей жизни.

Но когда у моей уже взрослой дочери родился сын и у меня появился внук Никита - вопросов, как его воспитывать у нас не было. Он должен расти свободным и независимым. Он должен ощущать себя хозяином своей жизни, иметь возможность быть собой. Мы сразу беспрекословно признали его право иметь свои желания, свободно исследовать этот мир. И у нас появился неудобный ребенок Никита. Иногда - просто очень неудобный ребенок.

Он не ест то, что он не хочет есть, и бессмысленно его уговаривать и уж тем более заставлять.

Он сам выбирает, какую одежду ему надеть в сад, и его не переспоришь - он не наденет этот свитер, который ему подсовываем мама или я, он наденет тот, который выберет сам.

Он сам придумывает какие-то свои правила - что должно лежать в его комоде или где должна сидеть его любимая лягушка Клава. И то, что мы обнаруживаем в комоде целые залежи «ценных вещей» типа оберток от жвачек, обломков вертолета, щетки для одежды, которую я тщетно искала уже две недели, компьютерных дисков, комочка пластилина и т. п. - никого не удивляет. У ребенка есть право самому решать, что и где должно лежать.

Он чувствует себя хозяином жизни и главным человеком в квартире. И как это иногда неудобно для взрослых!

Он может зайти ко мне в комнату, увидеть на столе две новые катушки ниток, радостно взять их в руки и со словами «мне это очень пригодится» уйти к себе в комнату. И мне приходится останавливать его и объяснять, что нитки - мои, что они нужны мне, и я не могу ему дать их, хоть они ему тоже «очень пригодятся».

Это действительно неудобный ребенок, потому что ему нельзя приказывать, с ним надо договариваться. Мы сами не хотим использовать жесткие методы воспитания, и практика показывает, что он на чей-то окрик или критику дает мощный и сильный отпор.

Он не соглашается с унижением ни в каком виде. Он стоит за себя. Он стоит за себя во всех смыслах. Он требует то, чего он хочет. И как это неудобно для родителей!

Он отстаивает свое право погулять еще десять минут. Он отстаивает свое желание поиграть на компьютере. Он очень редко сразу соглашается с каким-то предложением. Он предлагает свой вариант и будет отстаивать его. Он всегда стремится получить то, что хочет. Он - хозяин жизни.

Я помню ситуацию, когда с ним, трехлетним, я пошла в детскую поликлинику. И тут я воочию увидела разницу между удобными и неудобными детьми.

Удобные дети сидели рядом со своими мамами, им было сказано сидеть - они и сидели. Хотя вокруг было столько интересного! На расписанных красками стенах были изображены сюжеты из мультфильмов. Большие кадки с живыми цветами притягивали внимание. Пеленальные столики могли быть прекрасной крышей для импровизированного домика, откидные стулья можно было закрывать или открывать - до чего интересно!

Но мамы сказали удобным детям сидеть - и они сидели. А мы с Никитой, что называется, носились по всему коридору. Потому что мир, окружающий его, был интересен. И он рассмотрел и потрогал все, что можно потрогать, даже поковырялся в кадке с землей. Он вдоволь попрятался под пеленальными столиками и увлеченно закрывал и открывал все свободные стулья. Он даже умудрился поползать по полу - оттуда ведь совсем другой ракурс. И я все время была рядом с ним, потому что он был еще мал, чтобы отпускать его на большие расстояния от себя.

И я позавидовала мамам с сидящими рядом с ними уже неживыми - воспитанными и послушными детьми. Хорошо им - сидят себе спокойно! С неудобным ребенком так не посидишь. С ним надо быть начеку. Ему нужно помогать исследовать мир. Его право на свободу передвижения в этом мире нужно поддерживать. При этом нужно ставить необходимые границы: что уже нельзя делать, например заходить в любой кабинет, где идет прием. Но, уважая личность этого неудобного ребенка, ему нельзя просто крикнуть: «Туда нельзя!», потому что он не принимает прямых запретов, он отстаивает свое желание быть там, где он хочет быть. Ему нужно спокойно и с уважением объяснить, почему нельзя. И это тоже неудобно. Ведь куда проще крикнуть и запретить!

Я часто наблюдала, как этот ребенок ведет себя во дворе, общаясь с людьми.

Он смело идет к людям - взрослым или детям. Идет, не думая, что его могут не принять, что он может быть не к месту.

Он подходит к взрослым ребятам, чинящим во дворе велосипед, спрашивает, чего они тут делают. Он берет какие-то инструменты или детали, чтобы рассмотреть их поближе. Весь этот мир - для него. Он пока еще смел в этом мире.

Потрогав и рассмотрев все, что ему интересно, он отходит от ребят и идет дальше, к какой-то новой цели: к луже, по которой можно походить, к красивому камешку - и за ним тянутся мальчишки.

Каждый раз я поражалась этому зрелищу: идет такой малыш - пуп земли, идет, притопывая ногами, косолапя, смешной такой маленький человечек - и за ним тянется вереница мальчишек-подростков. Им почему-то хочется с ним общаться дальше.

Как-то я шла домой, и меня у подъезда остановил один такой мальчик.

А Никита выйдет гулять? - спросил он.

Вопрос меня просто смутил - зачем ему Никита? Что такого он, десятилетний мальчик, получает от общения с ним, если ждет, когда тот выйдет на прогулку?

Но они точно получают что-то от общения с такой маленькой личностью - чувство собственной значимости, чувство своей «хорошести», когда помогают Никите, что-то ему объясняют.

Я не идеализирую, поверь, совершенно не идеализирую этого ребенка, потому что это действительно сложный человек. Он - сложный. (И мне нравится это слово!) В нем уже много сложено, в него вложено, он - не простой. С ним просто не обойдешься, и не всем понравится эта его активность, его открытое исследование мира, вообще - его открытость. Наверняка он еще испытает на себе пресс социальных оценок и норм, правил, как надо вести себя. И шишек он получит немало. И его захотят «пригладить», только сильно его не пригладишь. Уже не пригладишь. Он - сильный. В нем уже выращен этот внутренний стержень личности. И в нем есть свобода быть собой, проявлять себя таким, какой ты есть.

Я сегодня буду девочкой, - сказал он нам однажды. - Хочу побыть девочкой.

И мы разрешили ему побыть девочкой.

Пусть побудет денек девочкой, - смеясь, сказала дочь, - чтобы потом, во взрослом возрасте, из него не вылезло задавленное нами нормальное желание - пожить, как девочка, попробовать, как это быть девочкой.

И он пожил девочкой, надев мамины украшения, туфли на каблуках, заколов волосы моими заколками. И сказал вечером:

Все, хватит, надоело мне быть девочкой, буду опять мальчиком…

И я поддержала его в этом выборе:

Бог сделал тебя мальчиком, значит, надо им быть!

Мне нравится его свобода - свобода мыслей, высказываний, даже свобода действия, хотя она иногда так неудобна! Однажды он увидел у меня иконку, привезенную из Соловков, подаренную мне там настоятелем монастыря. Уже спустя несколько минут она стояла у его кровати.

Ты зачем взял мою иконку? - спросила я.

Я хочу видеть Бога. Я хочу с ним разговаривать… Я хочу жить с Богом, Маруся, - сказал он мне. - Неужели ты этого не понимаешь?

Он все время что-то делает - что-то лепит, или рисует, или собирает Лего. Он - занятой, творческий человек. И конечно, он уже компьютерный мальчик, увлеченно играющий, «переходящий с уровня на уровень», с жаром рассказывающий мне, какой сложный уровень игры он прошел.

Он свободен в выборе занятий.

Несмотря на наши уговоры и обещания купить хоккейную одежду, соблазны поездок, сборов - он сказал твердо: «Я не пойду в хоккей». И выбрал театральную студию, потому что очень любит читать стихи. И захотел заниматься плаванием. И захотел попробовать, что такое айкидо. И играть в футбол.

Какая смесь в этом ребенке, иногда думаю я: плавание со стихами, «сегодня я побуду девочкой» и хочу заниматься айкидо, футбол и «я хочу жить с Богом»… Но со временем что-то соединится в его личности в его индивидуальный рисунок, в его, свойственный ему путь. Путь его личности.

При приеме в школу, когда его забрали на собеседование, а мы с мамой в холле ожидали результат собеседования, мы пережили несколько смешных и волнующих минут.

Да, - сказала дочь, видя, что ребенок задерживается, а не выходит так быстро, как было с предыдущими детьми. - Он им теперь всю свою жизнь рассказывает и все про нас. Сами научили ребенка быть открытым, без комплексов… Он, небось, учителям сейчас все расскажет: и про наши чайные церемонии, и про отдых в палатках среди нудистов, и про то, что тебя раньше звали совсем другим именем, а потом ты стала Марусей…

Мы долго ждали нашего ребенка. Потом его вывела учительница, которая со светлым лицом удивленно сказала:

У вас такой интересный ребенок! Он такой смелый, такой свободный, открытый. Он столько всего интересного нам рассказал. А кто у вас играет на барабане? Он говорит, у вас дома даже два барабана есть! И у вас такие интересные друзья!

Мы с дочерью молча, но красноречиво посмотрели друг на друга. Ребенок действительно с его открытостью миру многое успел рассказать.

Надо же, - не успокаивалась учительница - такой свободный ребенок! А как дети делаются такими? - задала она нам вопрос, и сам этот вопрос вызвал у меня просто онемение. Учительница спрашивала, как сделать ребенка уверенным, свободным и открытым!

Хотя чему тут было удивляться. Задача школы - не делать их такими, а, наоборот, сделать их послушными, правильными, рамочными.

Он просто живет в любви, - сказала я ей после паузы, приходя в себя от ее вопроса. - Он живет в семье, где живут очень позитивные люди, поэтому в его представлении мир добр, красив, полон возможностей. И люди в этом мире хорошие. И он нужен этому миру. Поэтому он и чувствует себя уверенным, любимым, поддержанным, поэтому - открытым…

Учительница, выслушав меня, сказала опять неожиданное:

Но ведь так и надо воспитывать детей! Так и должно быть!

И я уже просто не нашлась, что ей ответить.

Спустя месяц после начала обучения внука в этой (далеко не обычной, хорошей школе!) - его поставили в угол на виду у всего класса за то, что он, не зная ответа на загадку, которую загадала учительница, переписал себе ответ мальчика-соседа.

Как тебе там было, в углу? - спросила я его, когда он, идя из школы, рассказал мне об этом. - Как ты это пережил?

Он только тяжело вздохнул, показывая, как ему все это не понравилось. Потом сказал:

Да нормально, Маруся.

Ты получил хороший урок, дорогой, что не надо переписывать чужие ответы, а надо жить своей головой. Конечно, я не считаю правильным, что учительница ставит вас в угол. Но она, наверное, решила, что это поможет вам хорошо учиться. Учись хорошо сам, дорогой, тогда тебе не придется переживать, когда тебя ставят в угол, - только и сказала я.

А сама подумала: если бы меня, ту маленькую девочку-первоклассницу, которой я была, робкую, тревожную, боящуюся всех и вся, переживающую по каждому пустяку, - поставили в угол перед всем классом, я бы просто умерла в ту же минуту! А он: «Да нормально, Маруся!»

Мы обсудили эту ситуацию с дочерью - говорить ли с учительницей о ее способах взаимодействия с детьми. И решили не говорить. Нельзя оградить нашего ребенка от жизни. Критика, наказания и отвержение - стиль этого мира. Он должен уметь выстоять в этом мире с его стилем. Научиться жить в нем - с нашей помощью.

Второй раз он очутился в углу спустя неделю. За то, что громко кричал, бегая по коридору на перемене. Он рассказал мне об этом, когда мы ехали из школы на маршрутке. Рассказал и крикнул водителю так громко, как умеет:

Остановите, пожалуйста, на остановке!

И сказал мне грустно:

И я с нежностью, даже с умилением посмотрела на этого маленького мудрого человека. И пока мы шли домой, мы говорили о школе. О ее правилах, о том, где может пригодиться его громкий голос. О том, как не попадать в угол.

Третий раз, Маруся, я в него не попаду! - уверенно сказал мне внук.

Почему ты в этом так уверен? - спросила я, не сомневаясь, что он попадет туда еще не раз.

Третьего раза не будет! - сказал он мне - как клятву дал. И объяснил: - Потому что, если ты попадешь туда третий раз, то будешь там стоять целый день, и на обед не пойдешь, и домой тебя не отпустят!…

Я успокоила его, сказав, что его обязательно выпустят на обед и отпустят домой. Что мы с мамой просто не позволим, чтобы его не отпустили. Но при этом подчеркнула, что лучше вести себя осознанно, так, чтобы не попадать в угол.

Наш ребенок вышел в мир. Как ему будет в этом мире - покажет время. Насколько он готов выжить в нем, выстоять и быть счастливым, успешным, - тоже покажет время.

Мы будем рядом с ним. Не впереди. Рядом, за ним.

Чтобы он мог идти в свою жизнь со своими выборами, своими выводами, со своими решениями.

Я так желаю ему доброго Пути!

И каждый раз, видя его одноклассников, друзей, просто детей на улицах города, я думаю невольно - какие взрослые вырастут из них? Какие судьбы ждут этих детей? Какую жизнь проживут эти дети?

И сама отвечаю: такую, которую им помогут сотворить их родители - своей верой или неверием в них, своей поддержкой или отвержением их, своими позитивными или негативными представлениями о жизни, которые они им передадут.

Давай будем хорошими, добрыми помощниками наших детей! Давай поможем им вырасти сильными, уверенными, ответственными, большими, свободными и яркими людьми.

И хоть для нас, их родителей, сегодня может быть не очень удобным соседство такого растущего, свободно исследующего мир ребенка, самостоятельной личности - это будет необходимо ему для его жизни, в которой он может многого достичь, реализовать себя, идти своим, Богом ему уготованным Путем. Прожить свою собственную жизнь. И быть счастливым.

Чтобы в будущем мы, его старенькие родители, - испытали радость от такого взрослого нашего ребенка, чувствуя поддержку, защищенность этой состоявшейся во всех смыслах личности.

Чтобы мы были счастливы рядом с ним в нашей старости.

Да будет так!

Глава 2 Ребенок о панике Наше путешествие начинается с исследования сознания Внутреннего Ребенка; это фундамент для исцеления и возвращения домой. Невинность, подобная детской невинности, доверие и спонтанность, с которыми мы рождаемся, оказались скрытыми из-за