Согласно церковному указу жена во время полового акта должна была вести себя скромно и тихо, то есть лежать спокойно, как можно меньше шевелиться, не издавать звуков и прочее, ночные рубашки при этом, конечно, не снимались. И вот однажды муж, воротясь домой с охоты поздно ночью, отправился к жене в спальню, исполнил свой супружеский долг.
Надо сказать, что жена вела себя, как обычно, то есть была холодна и безмолвна, а на утро выяснилось, что она ещё вечером, пока муж был на охоте, умерла. Эта история дошла до самого папы, так как несчастный не удовлетворился обычной исповедью и отправился замаливать свой грех в Святой город. После чего был издан указ, в котором женщинам, во время исполнения супружеских обязанностей, полагалось время от времени подавать признаки жизни. Короче, церковь сняла запрет на абсолютную женскую пассивность, не отрицая при этом большой сдержанности.
Вообще-то, сексуальные запреты и предписания пронизывают не только Средние века, а всю историю человечества. Священнослужители и законодатели, мыслители и революционные деятели извели многие тонны глины, папируса, пергамента и бумаги, пытаясь объяснить людям, как, с кем, когда, для чего и в каких условиях можно или нельзя заниматься сексом.
А в средние века такая тенденция была просто глобальной. Это время, которое мы называем «темным», и многие основные представления о сексе и морали мы почерпнули из них, мракобесных и страшных, пронеся эти представления как знамя торжества морали.
В те времена сексуальная жизнь человека находилась под неусыпным контролем священников. Подавляющее большинство видов секса называлось емким словом «блуд». Прелюбодеяние и блуд порой карались смертной казнью, отлучением от церкви.
Но, в то же время, эти самые контролеры – священники были весьма любопытны к интимной жизни человека, уж очень им хотелось знать, что происходит в постелях мирян. Подзуживаемые любопытством, богословы оставили массу описаний и свидетельств, благодаря которым мы имеем хоть какое-то представление о том, каким секс был в средневековье.
Привожу 10 фактов о сексе в Средние века.
1. Куртуазная любовь: Можешь посмотреть, но не смей трогать
Церковь запрещала открыто демонстрировать сексуальную заинтересованность, но допускала, что любовь может иметь с сексом что-то общее.
Куртуазную любовь принято понимать как взаимоотношения между рыцарем и прекрасной дамой, причём рыцарю очень желательно быть отважным, а объекту его поклонения - недоступным.
Допускалось быть замужем за кем-то другим и блюсти верность, главное - ни в коем случае не показывать ответных чувств к своему рыцарю. Можно было быть бледной и немощной, грустно склонять головку и вздыхать, только намекая рыцарю на взаимность.
2. Супружеская измена: держите свои штаны застёгнутыми на все пуговицы, сэр
Для тех, кто серьёзно относился к велениям христианской морали, секса вообще не существовало. Половые контакты были допустимы исключительно в браке. Добрачные же или внебрачные связи карались очень жестоко, вплоть до смертной казни, причём в качестве суда и палача также часто выступала Церковь.
Но дело было не только в христианских законах. Супружеская верность являлась единственным надёжным способом для мужчин дворянского происхождения быть уверенными в том, что их дети - действительно их. Известен случай, когда французский король Филипп, уличив собственных дочерей в связях с некоторыми из его вассалов, отправил двоих из них в монастырь, а третью убил. Что же касается провинившихся придворных, они были казнены жестокой публичной казнью.
Церковь диктовала так же как именно люди должны заниматься сексом. Все позы кроме «миссионерской» считались грехом и были запрещены. Под строжайший запрет попадали также оральный и анальный секс и мастурбация - эти виды контактов не приводили к рождению детей, что было, по убеждению пуристов, единственным поводом для занятий любовью.
Нарушители карались сурово: три года покаяния и служения церкви за секс в любой из «девиантных» позиций. Только, скажите, как они узнавали? Им на исповеди добровольно рассказывали? Вроде того: Поделись со мной, сын мой, как ты ночью жену имел?
Однако некоторые теологи того времени предлагали оценивать половые контакты более мягко, например, расположить допустимые позы в таком порядке (по мере возрастания греховности): 1) миссионерская, 2) на боку, 3) сидя, 4) стоя, 5) сзади. Богоугодной признавалась только первая позиция, остальные предлагалось считать «морально сомнительными», но не грешными. По всей видимости, причина такой мягкости заключалась в том, что представители знати, нередко страдающие ожирением, были не в состоянии заниматься сексом в самой безгрешной позиции, и Церковь не могла не пойти страдальцам навстречу.
Позиция Церкви в отношении гомосексуализма была твёрдой: ни под каким предлогом! Содомия характеризовалась как «противоестественное» и «богопротивное» занятие и каралась только одним способом: смертной казнью. Господи, а чем же занимались монахи в своих монастырях?
В 12-13-м веках содомитов было принято жечь на кострах, вешать, морить голодом до смерти и пытать, разумеется, чтобы «изгнать демона» и «искупить грех». Однако существуют свидетельства того, что некоторые представители высшего общества всё же практиковали гомосексуализм. Например, об английском короле Ричарде I, прозванном «Львиное сердце» за исключительную храбрость и воинское мастерство, поговаривали, что на момент встречи со своей будущей женой он состоял в сексуальной связи со своим братом. Также король был уличён в том, что во время визитов во Францию «ел с одной тарелки» с французским королём Филиппом II, а ночью «спал в одной постели и имел с ним страстную любовь».
5. Мода: Это гульфик или ты просто очень рад меня видеть?
Одним из самых популярных мужских модных аксессуаров в Средние века был гульфик - лоскут или мешочек, который крепился к передней части брюк, чтобы подчеркнуть мужественность, сделав акцент на половые органы. Гульфик обычно был набит опилками или тканью и застёгивался на пуговицы или завязывался тесьмой. В результате область промежности мужчины выглядела весьма внушительно.
Разумеется, Церковь не признавала эту «дьявольскую моду» и всячески пыталась препятствовать её распространению. Однако на короля страны и его ближайших придворных её власть не распространялась.
6. Фаллоимитаторы: Размер, соответствующий греховности желания
Есть некоторые свидетельства, что искусственные пенисы активно использовались в Средние века. В частности, записи в «покаянных книгах» - сводах наказаний за разнообразные грехи. Эти записи были примерно такими:
«Вы сделали что то, что некоторые женщины делают с предметами, имеющими форму фаллоса, размер которых соответствует греховности их желаний? Если да, вы должны каяться на все святые праздники в течение пяти лет!»
Фаллоимитаторы не имели никакого официального названия до эпохи Возрождения, поэтому их обозначали названиями предметов, имеющих удлинённую форму. В частности, слово «дилдо» происходит из названия продолговатой буханки хлеба с укропом: «dilldough».
7. Девственность и целомудрие: Просто покайтесь
Средневековье высоко ценило девственность, проводя параллель между целомудрием простой женщины и Девы Марии. В идеале девушке следовало беречь свою невинность как главное богатство, но на практике это редко кому удавалось: мораль была невысока, а мужчины - грубы и настойчивы (особенно, в низшем сословии). Понимая, как трудно женщине оставаться целомудренной в таком обществе, Церковь сделала возможным покаяние и отпуск грехов не только для недевственных девушек, но даже и для родивших детей.
Женщинам, выбравшим такой путь «очищения» следовало раскаяться в грехах, а затем искупить их, примкнув в культу Богородицы-то есть, посвятив остаток своих дней жизни и служению монастырю.
8. Проституция: Процветание
Проституция процветала в Средневековье. В крупных городах проститутки предлагали свои услуги анонимно, не раскрывая настоящих имён, и это считалось честной и вполне приемлемой профессией. Можно сказать, что в то время Церковь молчаливо одобряла проституцию, по крайней мере, ничем не пыталась ей препятствовать.
Как ни странно, товарно-денежные отношения в сексуальных связях расценивались как способ предотвращения супружеской измены (!) и гомосексуализма, то есть как то, без чего невозможно обойтись. Святой Фома Аквинский писал: «Если мы запретим женщинам торговать своим телом, похоть выплеснется в наши города и разрушит общество».
Наиболее привилегированные проститутки работали в публичных домах, менее - предлагали свои услуги на городских улицах, а в деревнях нередко было по одной проститутке на всё селение, и её имя было хорошо известно жителям. Однако там к проституткам относились с презрением, их можно было избить, изуродовать или вовсе бросить в тюрьму, обвинив в бродяжничестве и разврате.
9. Контрацепция: Делайте, что хотите
Церковь никогда не одобряла контрацепцию, так как она препятствует рождению детей, но большая часть усилий церковников была направлена на борьбу с «неестественным» сексом и гомосексуализмом, поэтому в вопросе предохранения люди были предоставлены сами себе. Контрацепция рассматривалась скорее как незначительный моральный проступок, чем серьёзное прегрешение
10. Сексуальные дисфункции: Больной, снимите трусы
Если мужчина по неизвестной причине не мог заниматься сексом, Церковь отправляла к нему «частных детективов» - умудрённых опытом деревенских женщин, которые осматривали его «хозяйство» и оценивали общее состояние здоровья, пытаясь выявить причину полового бессилия. Если пенис был деформирован или имелись другие заметные невооружённым глазом патологии, Церковь давала разрешение на развод в силу неспособности мужа к продолжению рода.
Пояса верности.
Это весьма спорный момент. В одном журнале я прочитала, что придуманы они были позже и существовали для для вполне определенной цели: ими пользовались во время длительных пктешествий, чтобы бандиты не смогли инасиловать женщину.
Но не стоит думать, что изобретение пояса было продиктовано только правилами безопасти. Вот что говорят об этом судебные архивы прошлых столетий.
В 1860-х московский купец, «дабы сохранить от соблазна» молодую жену, заказал приспособление опытному слесарю. От пояса, хоть и «сделанного старательно», молодая женщина сильно страдала. По возвращении из поездок купец устраивал дикие сцены ревности и «учил жену смертным боем». Не выдержав жестокостей, супруга сбежала в ближайший монастырь, где рассказала все настоятельнице. Та пригласила помощника полицмейстера, который был до крайности возмущен. Вызвали следователя, врача и слесаря. Несчастную освободили от ужасного устройства и поместили в монастырский лазарет для лечения.
Другой случай, произошедший примерно в то же время, закончился трагически. Слесарь-умелец одел подобный пояс на жену, отправляясь в южные губернии на заработки. Ни он, ни жена не подозревали о наступившей беременности. Через определенное время родственники, обеспокоенные состоянием молодой женщины, вынуждены были пригласить акушерку. Беременная уже была без сознания. Обнаружив пояс, акушерка сразу же вызвала полицию. Несколько часов потребовалось, чтобы избавить женщину от ужасного устройства. Ее удалось спасти, а ребенок погиб. Вернувшийся муж оказался за решеткой и вернулся домой только через пару лет... Полный раскаяния, он отправился замаливать грех по монастырям и вскоре замерз где-то по дороге.
Метки:
Сексуальная жизнь
В эпоху Средневековья сексуальные отношения были систематизированы церковью и обществом. В дошедших до нас источниках, описывающих эти отношения, сексуальная жизнь вообще находилась под запретом. Романтическая литература, фаблио или комические, а чаще всего непристойные рисованные образы не давали вообще никаких представлений о сексуальной жизни, так как в них вымысел настолько преобладал над реальностью, что судить по ним об этом виде человеческих взаимоотношений невозможно. Христианская нравственность базировалась на философском, медицинском и ритуальном наследии, завещанном Средневековью греко-латинской Античностью. В «Каноне» Авиценны, ставшем основой для медицинских теорий сексуальной жизни, сперма рассматривалась как самый чистый экстракт крови, то есть «жизнь в ее жидком состоянии», которая образовывалась в мозговых и зрительных центрах. Содрогание являлось усилием, требующим большого количества энергии, соответствующим двум кровопусканиям. Генетический капитал должен был расходоваться с умеренностью, так как частые половые сношения укорачивали жизнь, ослабляли тело и снижали умственную деятельность. Мужчине предстояло образумить женщину, так как она в большей степени была подвластна своим сексуальным желаниям и по развитию стояла ближе к миру животных. В области воспроизводства существовали две противоположных теории, согласно одной из них (теории Галена) два семени были необходимы для зарождения человеческой жизни. А по Аристотелю для этих целей было достаточно только одного семени – мужского.
В христианскую мораль проникла идея, что истинная святость несовместима с сексуальными отношениями, которые опорочивали ее, вследствие чего представители духовенства должны были полностью воздерживаться от сексуальной жизни.
Основные положения учения церкви о сексуальной жизни мы находим в речах и проповедях, произносимым церковниками вплоть до конца XII столетия. Следует отметить, что понятие нравственного падения и греха были тесно связаны с началом половой жизни, а девственность и целомудрие считались идеалами непорочности и ассоциировались с ангельской чистотой и добродетелью. В христианской антропологии сексуальная жизнь существовала только лишь в рамках брака для воспроизводства последующих поколений, хотя следует отметить, что церковь вмешивалась и в брачные отношения, устанавливая строгие правила поведения: половой акт должен был совершаться только в ночное время, по желанию мужчины и в позах, соответствующих человеческой природе. Противоестественные позиции, согласно церковникам, способствовали рождению чудовищ и уродов. Риск рождения ненормальных детей также усиливался при осуществлении полового акта в установленные церковью периоды воздержаний: сначала двести пятьдесят дней в году, начиная с XI в., постепенно были сведены к нескольким коротким промежуткам, за исключением воздержания во время Великого поста, беременности и покаяния женщины. Единственным способом ограничить рождаемость было целомудрие в браке, поскольку coitus interruptus (прерванный половой акт) ассоциировался с отклонениями от естественного поведения, и, следовательно, считался грехом. В XIII в. вследствие падения рождаемости и демографического кризиса, вызванных великой эпидемией чумы, церковь ввела некоторые послабления в строгие правила поведения в браке. Перед человечеством встала неотложная задача заселения земли, а не рая. Сексуальные контакты холостяка с проституткой больше не считались грехом. Церковь начала признавать, что copula carnalis (совокупления плоти) укрепляли брак, а жена отныне могла на законных основаниях подать жалобу в суд на половую немощь супруга, что подтверждают «Декреталии» Грациана, проиллюстрированные весьма красноречивым рисунком.
Естественные сексуальные отношения сопровождались удовольствием, которое также больше не осуждалось духовенством (если только оно было умеренным). Реабилитация сексуальных наслаждений сопровождалась безоговорочным запретом мастурбации, гомосексуализма и прочих отклонений от нормы, которые приписывали изгоям и «врагам» средневекового общества (еретикам, сарацинам, евреям и прокаженным). Вспомните о наказании, которому подвергли Изольду, отданную прокаженному Ивейну и его товарищам.
По дошедшим до нас сведениям мы можем сделать вывод, что, несмотря на запреты и ограничения церкви, существующая на тот период мораль предоставляла мужчинам полную свободу действий, отводя женщинам скромную второстепенную роль, превыше всего ценя в ней целомудрие и честность. До XI столетия в больших семьях превалировали родство по женской линии, частыми были разводы с бесплодной супругой, заключение гражданских союзов и супружеские измены, а в основе брачных отношений лежали светские ритуалы. Григорианская реформа, борясь с заключением свободных союзов в среде духовенства, пыталась внедрить в обществе христианскую модель брака, заключение которого превратилось, начиная с XIII в., в настоящий религиозный обряд. Но победа григорианской реформы была неполной: часть церковников продолжала скрытно от епископов свободное сожительство, за исключением некоторых скандальных случаев. Хотя и с отклонениями, которые церкви не удавалось устранить, христианская модель брака постепенно завоевывала общество. Кроме того, ввиду краткости земного существования (от десяти до двенадцати лет совместного проживания в браке в аристократических кругах), церкви пришлось дать разрешение на благословение повторных союзов. Проблемы, возникающие в связи с супружескими изменами, не всегда подпадали под церковную юрисдикцию, и часто решались правом кровной мести, а иногда любовников подвергали унизительным публичным наказаниям (например, они должны были пробежать абсолютно нагими по деревне). В XIII и XIV столетиях юристы почти приравнивали гражданские союзы к законно заключенному браку. К такому явлению, как проституция, в обществе было весьма снисходительное и терпимое отношение. И, наконец, разница в возрасте между супругами была довольно значительной и лишала их равноправия: юные девушки в 14–15 лет выходили замуж за вполне зрелых и состоявшихся мужчин. Цель брака – дать жизнь новому поколению – четко вписывалась в христианское понимание совместного проживания и подтверждалась традицией осыпать молодоженов зернами пшеницы, желая им при этом, чтобы их дом был полной чашей. Семьи, не имевшие детей, подвергались насмешкам и надругательствам. Хотя следует отметить, что аборты, вызываемые употреблением определенных растений, питьем настоев, а также случаи удушения младенцев были распространенным явлением, но чаще случались в городе, чем в деревне.
Из книги Солдаты последней империи (Записки недисциплинированного офицера) автора Чечило Виталий ИвановичСексуальная жизнь полка Должность коменданта располагает к наблюдениям: ситуация в гарнизоне была мне известна куда лучше, чем особому отделу и политотделу вместе взятым. Как-то попалась мне одна военторговская баба с «наркотой». Предчувствуя успех, я начал её «колоть»
Из книги Сексуальная жизнь в Древней Греции автора Лихт Ганс Из книги ВОСПЕВАЮЩИЕ БИТВУ автора Ветер Андрей Из книги Повседневная жизнь Европы в 1000 году автора Поньон ЭдмонСексуальная магия Особенностью эпохи является применение сексуальной магии, которую Бурхард не обходит молчанием. Разумеется, во все времена встречаются женщины, одержимые страхом, что муж или возлюбленный бросит их. Однако способы борьбы с этой опасностью
Из книги Боги нового тысячелетия [с иллюстрациями] автора Элфорд Алан Из книги Запросы плоти. Еда и секс в жизни людей автора Резников Кирилл Юрьевич1.5. Сексуальная эволюция предков человека Можно лишь гадать о половой жизни наших отдаленных предков, постепенно превращавшихся из обезьяны в человека. Ведь от них осталось немного костей, да куски обработанного камня. Это ничтожно мало для оценки сексуального
Из книги Повседневная жизнь людей Библии автора Шураки АндреСексуальная жизнь Сексуальная активность, здоровая и находящаяся в рамках закона, - это благо. Более того, она является первой заповедью Господа, данной человеку в Бытии по окончании сотворения мира: «Плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю»29. Представление о
автора Бакленд Рэймонд Из книги Цыгане. Тайны жизни и традиции автора Бакленд Рэймонд Из книги «Утерянные годы Иисуса» автора Профет Элизабет Клэр Из книги Стратегии счастливых пар автора Бадрак Валентин ВладимировичСексуальная концепция Кажется, интимный мир Рихарда Вагнера невозможно и нелогично рассматривать в отрыве от его жизненной концепции в целом. Его эротические влечения идут вследза духовным восприятием, подчинены ему и находятся у него на службе. Но его эротическая
Из книги Цыгане. Тайны жизни и традиции [ёфицировано] автора Бакленд Рэймонд Из книги Призрачные страницы истории автора Черняк Ефим БорисовичСексуальная всемирная история Сексуальные темы затрагивались в истории, не говоря уже о литературе и искусстве, во все времена. Но только в наше время можно наблюдать формирование сексуальной версии всемирной истории. И подобно тому, как либеральная интерпретация
Из книги Курс лекций по социальной философии автора Семенов Юрий Иванович§ 10. Возникновение неоэгалитарного брака и неоэгалитарой семьи и иные изменения социальных отношений между полами. "Сексуальная революция" Все отмеченное выше наблюдалось и на ранних этапах развития капиталистического общества. Но капитализм же в дальнейшем привел к
автора Жета Касильда Из книги Секс на заре цивилизации [Эволюция человеческой сексуальности с доисторических времен до наших дней] автора Жета КасильдаО куртуазной любви слышали многие, но мало кто понимает, что же именно скрывается за этим. Куртуазия стала своего рода религией средневековья, с ритуалами и культом Прекрасной Дамы. Слово «куртуазный» означает «придворный». И по началу куртуазность превозносила не даму, женщину, а рыцаря и его добродетели. Куртуазность была игрой мужчин для мужчин, которая вышла из салонов и превратилась в хороший тон.
Средневековая женщина и ее роль низводились к простому правилу - женщина принадлежит мужчине. Сначала она подчиняется отцу, затем мужу. Схоласты того времени искренне обсуждали на ученых советах вопрос - а есть ли у женщины душа. Жесткая субординация между полами превратила мужчину в божество, а женщину - в тело без души, которое призвано совращать умы и рожать детей. Большего не дано. И вот в среде рыцарей зародилось то, что по началу было призвано развлекать мужчин - куртуазная любовь, или «fine amour», то есть «утонченная любовь».
Модель любви была проста. «Юноша», то есть неженатый мужчина, влюбляется в замужнюю даму, жену сеньора. Причем, не стоит воображать, что влюбленность эта носила платонический характер. Под словом «любовь» в XII веке понимали исключительно плотское влечение, так что «юноша», простыми словами, хотел даму и, чтобы овладеть ею, подчинялся ей, подобно тому, как вассал подчиняется своему сеньору. Изначально все это было игрой, призванной изобразить мужчину, рыцаря, как благородного влюбленного. Правила игры запрещали грубость и насилие. А, кроме всего прочего, именно эта куртуазность стала отличать мужчин высшего круга от «деревенщин», неспособных испытывать муки любви к Прекрасной Даме. Куртуазия стала своего рода маркой престижа и была принята аристократией за правила хорошего тона, которые помогли женщинам средневековья выйти из многовековой зависимости и приниженности. Ведь образ Прекрасной Дамы - почти образ сеньора, властителя, ему подчинялись.
Подвиг во имя любви, совершенный по всем правилам, считался отличительным признаком успешного мужчины. Куртуазная любовь и поклонение Прекрасной Даме были символическим подвигом рыцаря.
Fine amour делала благородными и «правильными» не только мужчин, смелых и добродетельных, но и женщин, которым следовало быть осмотрительными и нелегкомысленными. Если уж падать с пьедестала, то по всем правилам. А правила гласили, что мужчина обязан завоевать даму, а та, увеличивая его пыл, если, конечно, она желала отдаться, в конце концов, принять в итоге дар его любви и пасть.
Этика куртуазной любви замечательно изложена в средневековом «Трактате о любви», принадлежащем Андрею Капеллану, придворному клирику французского короля.
В трактате куртуазным языком изложены правила и понятия любви.
«Любовь есть некоторая врожденная страсть, проистекающая из созерцания и неумеренного помышления о красоте чужого пола, под действием каковой страсти человек превыше всего ищет достичь объятий другого человека и в тех объятьях по обоюдному желанию совершить все, установленное любовью ».
Правила для любовников в «Трактате о любви» Капеллана гласили:
- супружество не есть причина к отказу любви
- всякий любовник пред взором, солюбовным ему, бледнеет
- при внезапном явлении солюбовника сердце любовниково трепещет
- только доблесть всякого делает достойным любви
- кто терзается любовным помыслом, тот мало спит и мало ест
Это своего рода набор уже готовых стереотипов поведения, описания которых можно найти в любом куртуазном романе или поэме того времени. Более того, эти образы, следующие правилам «чистой любви», кочуют из сюжета в сюжет и в современной культуре.
«Истинный влюбленный» не может прямо проявить свою любовь. Это оскорбит его Даму, что совсем неправильно. «Правильная» любовь может выразить себя в песне. Чем красивее песня, тем глубже и чище любовь. Неумеющий петь любит недостаточно сильно и «правильно». Внутреннее совершенствование - вот путь к сердцу Дамы. Хотя, скорее всего, любовь эта останется без ответа, ответную «правильную» любовь никто не запрещал. Напротив, дорога к ней и есть суть куртуазной любви. Сам же дар любви - лишь награда. На пути любви Дама могла показать, что испытывает приязнь к рыцарю, подарив ему шнурок, ленту или рукав. Некоторые исследователи видели в этом некий сексуальный фетишизм, символисты же и романтики, напротив, излишне возвышали путь «правильной» любви, который, собственно, не имел никаких высоких целей. Куртуазная любовь пыталась усовершенствовать человека через его физические переживания. В этом ее главное отличие от античного эроса и понимания любви на востоке.
Куртуазия предложила средневековому Западу новый тип отношений между мужчиной и женщиной. Положительный образ Прекрасной Дамы, добродетельной жены, матери, хозяйки сформировал новый женский идеал. В микрокосме куртуазного мира Женщина стала предметом поклонения и обожествления.
При рассмотрении вопросов сексуальности и семейной жизни в целом в Средневековье Западной Европы мы ограничены весьма узким набором источников, что породило немало мифов об этой части истории. Не было ни социологических опросов, ни масштабных исследований. Однако материалы судов, литература и изобразительное искусство позволяют получить об этой стороне отношений некоторое представление (порой смутное). Поскольку правовые институты и литературная традиция более развиты в высокое и позднее Средневековье (11 — 15 вв.), именно об этом времени и поговорим.
Все пути ведут в брак
Для средневековой женщины практически не было альтернатив — либо монастырская жизнь, либо замужество. Количество одиноких женщин было невелико. И если женщине не удавалось вступить в брак, это едва ли воспринималось как удача. Брак не только был социальной нормой для всех слоев общества, но практически всегда и жизненной необходимостью, так как семья — это экономическая единица, всем ее членам она нужна для выживания. Кроме того, брак был единственной возможностью легализовать сексуальные отношения. Церковники рекомендовали воздерживаться от непроизводительного секса даже в браке, что уж говорить о добрачных связях — блуде. Впрочем, эти связи были весьма распространены. Блуд карался штрафами, разными в разных уголках Европы, реже — телесными наказаниями. К молодым грешникам относились часто довольно снисходительно, а к контактам с крестьянками или женщинами низкого социального статуса тем более. Обычным способом избежать позора и штрафа был брак. Уличенным в блуде рекомендовали жениться. Несколько раз этот способ упомянут в «Декамероне» (написан в 1353 г.). В 4-ой новелле Риччьярдо Манарди был обнаружен у девушки ее же отцом, Лицио да Вальбона, и его убедили взять ее в жены.
Чтобы избежать наказания за блуд грешникам надо было жениться
Исключительные права мужа
Свадьба означала исключительные права мужа на доступ к телу жены. Вопреки устойчивому, но давно развенчанному мифу, «права первой ночи», позволявшего лордам спать со всеми подвластными им девственницами, не существовало (убедительные доказательства собраны историками А. Буро, Р. Каррас и др.). Миф породили ошибочная интерпретация некоторых текстов и стереотипы о Средних веках как о безусловно варварском жестоком времени. Посягательства лордов всегда имели характер не права или обычая, но преступного насилия. Исключительные права мужчины на свою жену не только поддерживались религиозными соображениями, но и обеспечивали социальную стабильность сословного общества Средних веков, основанную на праве наследования. Никто не хотел иметь в наследниках чужого ребенка. Нарушение этого права было и духовным, и светским преступлением. Именно поэтому в делах о посягательствах на чужую жену нередко главным виновником считался именно любовник, а не жена, так как он посягнул на права другого мужчины.
Женщина тоже могла быть охарактеризована и как активный участник, например, судом Венеции в деле об измене в 1383 г.: «В презрении к Богу, и государству, и упомянутому Венерио [муж. — прим.] она позволила себе быть чувственно познанной Марко». Хотя ответственность женщин и признавалась, муж должен был также ее нести и следить за женой, а главное — заботиться о ней.
Женская власть в спальне
Для истории происходившее в средневековой спальне в основном покрыто мраком как буквально (свечи и масло весьма дороги, а работали в течение светового дня), так и в переносном смысле. Мы имеем мало достоверных знаний о разного рода увлечениях. Весьма вероятно, что и в то время люди проявляли немалую изобретательность в делах любви. Но даже более интересны связанные с сексуальностью нормы и представления средневекового человека.
В Средние века виновником адюльтера объявлялся любовник
Существует стереотип о полностью лишенной каких бы то ни было прав и возможностей средневековой женщине. Однако в период высокого Средневековья мы видим женщин-правителей, женщин-творцов и, что самое важное, простых женщин в качестве активных участников экономической жизни, часто с правами на наследство, покупку имущества, в том числе земель, видим женщин, ведущих коммерческую деятельность. Такую жену невыгодно и невозможно превратить в послушную рабыню. Практически во всех человеческих обществах между уровнем реальных прав женщин и их вовлеченностью в экономику есть достаточно сильная корреляция. Средневековая женщина не была лишь беспомощным объектом для сексуальных потребностей мужа.
В спальне. Пары изображаются, как правило, голыми
Литература того времени часто изображает женщину как более слабую перед соблазнами, в том числе перед похотью. В фаблио (городские стихотворные новеллы) есть немало указаний на энтузиазм женщин в семейной половой жизни, на скучающих по мужьям жен. С другой стороны, женщина хотя и не может совсем отказаться от сексуальных отношений с мужем, имеет некоторую власть в этом вопросе — может определить степень своего участия, периодически отказывать в сексе и даже использовать его как предмет для торга. Многие тексты указывают на требующих денег или подарки жен. Конечно, это отражает не только реальную практику, но и общие женоненавистнические стереотипы. В произведении английского поэта 14 в. Джеффри Чосера «Рассказ шкипера» монах занимает деньги у своего приятеля торговца, а затем дает их его же жене в обмен на ее измену. Когда продавец просит вернуть деньги, монах просто отвечает, что отдал деньги жене, чтобы та передала их ему. Жена же заявила мужу, что деньги уже потратила, но может рассчитаться — в постели. У того же Чосера мы находим житейскую мудрость для женщин: за секс можно получить выгоды, не стоит легко отдаваться, так как «большое дело, на мала его цена. Это знает каждая, если она умна» (too great a bargain is but little prized / This knoweth every woman that is wise).
Джеффри Чосер
«Оплата» или «Мезальянс», 1532. Лукас Кранах Старший
Бывали и обратные ситуации. Англичанка Марджери Кемп (14−15 вв.) заплатила своему мужу Джону, чтобы еще некоторое время после свадьбы оставаться целомудренной. Таким образом, несмотря на патриархальный уклад, женщины обладали некоторой свободой.
Женщины требовали от мужей подарки за исполнение супружеского долга
Адюльтер
Как показывают источники, супружеские измены хотя и не так широко, как добрачные связи, все же были распространены. В этом серьезном преступлении, нарушающем свадебную священную клятву и право иметь собственных наследников, церковь проповедовала равенство между мужчиной и женщиной. На практике, конечно, мужская измена была менее серьезным делом (в том числе потому что не влекла тяжких юридических последствий, не нарушала право наследования). И церкви далеко не всегда удавалось всерьез повлиять на мирян (как следствие, в менее доступной ей и контролю светских властей сельской местности грешили немало). Так называемые «женские дома» существовали почти в каждом крупном городе, а городские советы регламентировали деятельность проституток.
Французский клирик 12 в. Андрей Капеллан и вовсе писал о приемлемости мужской измены, если она произошла не из-за любви, а из-за страсти. Но в целом измены, хотя и вызывали иногда сочувствие у публики, карались жестко, особенно женские. Уличенную в адюльтере жену нельзя было убить, как в более древние времена (нельзя было убивать и любовника, даже если застал с поличным). Однако муж имел право на развод и на ссылку жены в монастырь (на время или навсегда). Распространенным видом наказания были конфискация мужем приданого (при разводе), бритье головы, телесные наказания (плетью) и пути позора — проведение женщины по улицам. А любовника могли выслать, тоже провести по улице, подвергнуть телесному наказанию и наложить штраф. Как и с мужской изменой, степень наказания любовника могла сильно различаться в каждой ситуации, в зависимости от возраста, сословного статуса и пр. Мужская измена требовала также покаяния и епитимии, в ряде мест (например, в южной Франции) мужчин, как и женщин, могли высечь за измену.
Книжная миниатюра, изображающая путь позора. Любовников ведут по улице голыми, со связанными гениталиями. Такое наказание назначалось за многие виды преступлений, в том числе за адюльтер
Ю.А. Гарнье, 1876. Расплата за адюльтер
Писатели с пониманием относились к изменам жен старых и злых мужей
В то же время в литературе нередко встречается сочувствующее отношение к изменницам, вынужденным жить в браке со старыми, немощными или злыми мужьями. Такие истории, в которых женщины заводят любовников из-за плохих мужей, апеллируют к праву женщины на любовь, и если жена не получает любви от мужа, то находит ее в другом месте. В целом, средневековая литература, отражающая общественные представления, признает за женщиной достаточно активного участника романтических и сексуальных отношений.
Основная литература:
Ruth Mazo Karras. Sexuality in Medieval Europe: Doing Unto Others. Taylor & Francis, 2017.
Обычно утверждается, что христианство устанавливает новые отношения между Богом и человеком и что их связывает любовь. Вообще для христианских мыслителей характерно желаемое выдавать за действительное, поскольку они замыкаются в пределы религии, да одной из религий, и в пределы исключительно морали, в которой сущее и должное не смыкаются, но должное постулируется как сущее: Бог есть любовь.
Заповеди: «Возлюби Бога твоего всем сердцем твоим», «Возлюби ближнего твоего, как самого себя» - считать ли их важнейшими принципами христианской морали или существенно новым отношением к любви? Прежде всего здесь нет новизны. Любить богов и ближнего умели или желали и язычники, да еще как, вплоть до воссоздания их прекраснейших образов. Но отличие христианства от язычества проявилось именно в отказе от эстетики, от восприятия природы и действительности.
Отсюда упор на моральном аспекте бытия, на моральном принципе, в отличие от язычества, конкретно греческой античности, в которой упор всегда на всеобъемлющем эстетическом аспекте бытия, при этом должно иметь в виду, что у греков эстетическое заключало в себе и законы государства, и мораль во всех ее проявлениях.
Соответственно существенно отличны, контрастно противоположны античная и христианская концепции любви. Только не в пользу последней, как полагают христианские мыслители. Серен Кьеркегор в «Произведении любви» (1847) утверждал (и это после эпохи Возрождения и Просвещения), что только христианская любовь обладает моральной ценностью, мол, лишь с утверждением христианства впервые в европейской истории любовь становится принципом не только поведения, но и морали.
Спрашивается, кто придерживался этого принципа поведения и морали за столетия и тысячелетия европейской цивилизации? Может быть, Августин Блаженный (354-430)? Утверждают даже, что христианская любовь не имеет ничего общего с античным эросом.
«Я прибыл в Карфаген; и стали обуревать меня пагубные страсти преступной любви, - пишет в «Исповеди» Августин, что звучит, как отрывок из новеллы эпохи Возрождения. - Еще не предавался я этой любви, но она уже гнездилась во мне, и я не любил открытых к тому путей. Я искал предметов любви, потому что любил любить; прямой и законный путь любви был мне противен. У меня был внутренний глад пищи духовной - Тебя самого, Боже мой; но я томился не тем гладом, алкал не этой пищи нетленной: не оттого, чтобы не имел в ней нужды, - но по причине своей крайней пагубной суетности.
Больна была душа моя, и, покрытая струпами, она жалким образом устремилась к внешнему миру в надежде утолить жгучую боль при соприкосновении с чувственными предметами. Но если бы эти предметы не имели души, они могли бы быть любимы. Любить и быть любиму - было для меня приятно, особенно если к этому присоединялось чувственное наслаждение.
Животворное чувство любви я осквернял нечистотами похоти, к ясному блеску любви я примешивал адский огонь сладострастия, и, несмотря на такое бесчестие и позор, я гордился и восхищался этим, в ослеплении суетности представляя себя человеком изящным и светским.
Словом, я пустился стремглав в любовные похождения, которых так жаждал, и совершенно был пленен ими. Милосердный Боже мой! Какой горькою и вместе спасительною желчью растворял Ты для меня эти пагубные удовольствия мои.
Чего я не испытал? Я испытал и любовь, и взаимность, и прелесть наслаждения, и радостное скрепление гибельной связи, а вслед за тем и подозрение, и страх, и гнев, и ссору, и жгучие розги ревности...»
Что же это? Значит, античный эрос никуда не делся, сколько бы о христианской любви не толковали мыслители, особенно хорошенько согрешив смолоду. Пишут, что христианская этика создает новое понимание любви как каритас (жалость, сострадание, милосердие), будто древние греки не знали этого чувства, а только предавались эросу. Утверждают, что на сострадании основаны все нормы и правила христианской этики, правила семейной жизни: живите в любви, не прелюбодействуйте, мужья, любите жен, как тела свои, а жена да убоится мужа, - куда лучше сказано у Плутарха.
Античная этика не исключает ни эроса, ни чисто эстетического восприятия действительности, в частности, женщины, жены. Не исключает она каритас, что нельзя противопоставлять эросу, это явления разноплановые. Пишут, мол, каритас не предполагает выбора, это любовь не к конкретному лицу, как эрос. Но и эрос чаще проступает вообще. Словом, определение средневековой любви, которая во взаимности не нуждается, выводит это понятие из сферы любви как таковой. Это всего лишь схоластическое построение, мистическая риторика во имя пресловутого спасения души.
В Средние века, как и во все иные, любовь проявлялась, только всячески утаенная и нередко трагическая. Такова известнейшая история любви Пьера Абеляра (1079-1142), французского философа, богослова, поэта, и Элоизы, его незаурядной ученицы, письма которой, наравне с его воспоминаниями «История моих бедствий», представляют замечательный литературный документ эпохи.
Пьер Абеляр обрел большую известность как поэт и богослов, которого преследовала церковь, он был осужден на двух церковных соборах за философские положения, признанные еретическими; он полюбил девушку, которая горела любовью к нему, как о том она сама напишет позже:
«Как бы шутя, в минуту отдыха от философских занятий, ты сочинил и оставил много прекрасных по форме любовных стихов, и они были так приятны и по словам, и по напеву, что часто повторялись всеми, и имя твое беспрестанно звучало у всех на устах; сладость твоих мелодий не позволяла забыть тебя даже необразованным людям. Этим-то ты больше всего и побуждал женщин вздыхать от любви к тебе. А так как в большинстве этих песен воспевалась наша любовь, то и я в скором времени стала известна во многих областях и возбудила к себе зависть многих женщин. Какие только прекрасные духовные и телесные качества не украшали твою юность!»
«Бог свидетель, что я никогда ничего не искала в тебе, кроме тебя самого; я желала иметь только тебя, а не то, что принадлежит тебе. Я не стремилась ни к брачному союзу, ни к получению подарков и старалась, как ты и сам знаешь, о доставлении наслаждений не себе, а тебе и об исполнении не своих, а твоих желаний. И хотя наименование супруги представляется более священным и прочным, мне всегда было приятнее называться твоей подругой или, если ты не оскорбишься, - твоею сожительницей или любовницей. Я думала, что, чем более я унижусь ради тебя, тем больше будет твоя любовь ко мне и тем меньше я могу повредить твоей выдающейся славе».
Образованная, талантливая девушка ощущала себя свободной, как гетера, как Аспасия, которую она цитирует в письме, но, увы, общество и время были очень далеки и от античности и от эпохи Возрождения, к тому же ни Элоиза, жившая у дяди, ни Абеляр, который подрабатывал обучением девиц, не имели состояния. Философией он мог заниматься всецело, лишь будучи один, что по сути означало жить, как монах, или им быть. Так проживет свою жизнь Петрарка. Но девушка забеременела, дядя взвыл; Пьер отправил Элоизу к своим родным; ее дядя потребовал, чтобы Абеляр женился, согласились на тайном браке, но тот пошел на месть: оскопил мужа племянницы, что предопределило разлуку. Элоиза постриглась в монахини, Пьер тоже стал монахом. Письма она писала из монастыря.
«Сознаваясь в слабости моего истинно несчастнейшего духа, я не в силах отыскать такое покаяние, которым я могла бы умилостивить Бога, обвиняемого мною все время в величайшей жестокости из-за этой несправедливости; делая этим противное его предначертанию, я более оскорбляю его своим возмущением, чем умилостивляю своим раскаянием.
Разве можно назвать кающимися грешников, как бы они ни умерщвляли свою плоть, если при этом дух их еще сохраняет в себе стремление к греху и пылает прежними желаниями?! Ведь всякому легко признаваться на исповеди в грехах и даже смирять свою плоть внешними истязаниями, но поистине крайне трудно отвратить свою душу от стремления к величайшим наслаждениям...
И в самом деле, любовные наслаждения, которым мы оба одинаково предавались, были тогда для меня настолько приятны, что они не могут ни утратить для меня прелесть, ни хоть сколько-нибудь изгладиться из моей памяти. Куда бы ни обратилась я, они повсюду являются моим очам и возбуждают во мне желания. Даже во сне не щадят меня эти мечтания. Даже во время торжественного богослужения, когда молитва должна быть особенно чистою, грешные видения этих наслаждений до такой степени овладевают моей несчастной душой, что я более предаюсь этим гнусностям, чем молитве.
И вместо того чтобы сокрушаться о содеянном, я чаще вздыхаю о несовершившемся. Не только то, что мы с тобой делали, но даже места и минуты наших деяний наравне с твоим образом так глубоко запечатлелись в моей душе, что я как бы вновь переживаю все это и даже во сне не имею покоя от этих воспоминаний. Нередко мысли мои выражаются в непроизвольных движениях и нечаянно вырывающихся словах...»
Что же остается от «христианской», «средневековой» любви, от любви к Богу, кроме любви Элоизы к Пьеру? Тысячелетия придумывали нечто, угодное Богу, а любовь, какая была и есть, по определению, по природе, не языческая и какая-то там, а чисто человеческая расцветала вновь и вновь.
Пьер Абеляр и Элоиза жили в XII веке, когда расцветает поэзия трубадуров и менестрелей, с культом куртуазной любви, что отзовется в творчестве Данте и его круга поэтов «сладостного нового стиля», предтечей и провозвестников новой эпохи. А христианские мыслители уже не ограничиваются мистикой и моралью, а вплотную приступают к разработке вопросов эстетики, как Фома Аквинский (ок. 1225-1274). (См. статью «Эстетика Ренессанса»).
Самое существенное в куртуазной любви - это поворот от любви к Богу к женщине, всячески униженной в христианском вероучении, но в жизни, как и в языческие времена, выступавшей воплощением любви и красоты. Это был поворот от культуры, пронизанной религиозными установлениями, к светской культуре и к самой жизни, о чем пишет в «Осени средневековья» Й. Хейзинга:
«Ни в какую иную эпоху идеал светской культуры не был столь тесно сплавлен с идеальной любовью к женщине, как в период с XII по XV в. Системой куртуазных понятий были заключены в строгие рамки верной любви все христианские добродетели, общественная нравственность, все совершенствование форм жизненного уклада. Эротическое жизневосприятие, будь то в традиционной, чисто куртуазной форме, будь то в воплощении «Романа о розе», можно поставить в один рад с современной ему схоластикой. И то и другое выражало величайшую попытку средневекового духа все в жизни охватить под общим углом зрения».
«Одним из важнейших поворотов средневекового духа явилось появление любовного идеала с негативной окраской. Разумеется, античность тоже воспевала томления и страдания из-за любви... Переживание печали связывалось не с эротической неудовлетворенностью, а со злосчастной судьбой. И только в куртуазной любви трубадуров именно неудовлетворенность выдвигается на первое место. Возникает эротическая форма мышления с избыточным этическим содержанием, при том, что связь с естественной любовью к женщине нисколько не нарушается. Именно из чувственной любви проистекало благородное служение даме, не притязающее на осуществление своих желаний. Любовь стала полем, на котором можно было выращивать всевозможные эстетические и нравственные совершенства».
Таким образом, попытка создания новой формы любви, основанной на христианской теологии, с ориентацией на мистический аспект любви, с отказом от античного эроса, с новым пониманием любви как агапе, терпит крах. Иначе и не могло быть. Христианство не могло отменить ни законов природы, ни естественный процесс жизни, ни античного эроса, ни античного искусства, с чем боролось тысячелетия, ни любви, ни поэзии, чем была пронизана жизнь во все века, с явлением феномена куртуазной любви, в которой совершился поворот от культивируемой церковью любви к Богу к женщине.
Правда, представления об идеальной любви вызывали неудовлетворенность в самой жизни, как бывает в юности и у романтиков, что преодолевается эротическим аспектом любви, с возрождением античных представлений о любви и красоте.
Петр Киле
